В подлеске граба приткнулся раскидистый каштан, усыпанный колючими желто-зелеными шариками. В надтреснутых створках шариков проглядывали аппетитные красно-коричневые плоды. У девушки загорелись глаза, она сразу представила, как они втроем зажарят их вечером на костре, но Максим сказал, что эти орехи есть нельзя.

– У съедобного каштана продолговатые листья, а не пальчатые.

Земля вокруг некоторых каштанов была утоптана, верхний слой лесной подстилки взрыт и утрамбован.

– Что это? – удивилась Лола.

– Порои… – задумчиво отозвался Максим и объяснил, что здесь животное искало корм.

– А какое животное?

Максим вместо ответа увлек девушку на метр левее, осмотрелся и показал четкие следы на вспаханной черно-коричневой земле с другой стороны дерева.

– Как будто оленьи…

– Похожи, но это следы кабанов.

– А кабаны опасны? – с любопытством спросила девушка, когда они отправились дальше.

– Как и со всяким зверем, это зависит от ситуации. Они вообще-то не любят попадаться на глаза. Если кабан заметит тебя первым, он скорее всего развернется и уйдет. По натуре они не агрессивные. Главное, не провоцировать их и не заставать врасплох. Не лезть, когда они ранены или гуляют с детенышами, не приближаться к стаду, особенно если оно пасется, ищет корм или что-то жует. Просто в другую сторону свернуть и все.

– Вы же не станете с Русланом охотиться на них?

Максим засмеялся.

– Когда я говорил о том, чтобы поохотиться на острове, я вообще-то имел в виду кроликов и прочую мелкую живность. Мы с Русланом еще не настолько озверели от голода, чтобы с голыми руками идти на кабанов. Их даже пули не с первого раза берут… Можно, конечно, использовать самодельное копье… Но для этого я еще недостаточно одичал. Думаю, камрад согласится со мной.

Узнав, что здесь водятся кабаны, Лола стала внимательнее глядеть по сторонам и старалась держаться ближе к Максиму. Порои попадались не только возле каштанов. Где-то они были строго вокруг дерева, поверхностные и почти идеально круглые, а где-то тянулись на несколько метров, превращаясь в отвалы земли, на первый взгляд совсем свежие, будто по лесу прошлась ватага кладоискателей с неправильно расшифрованной картой. Не скажи Максим про кабанов, Лола подумала бы, что это сделал медведь или кто-то другой, такой же большой и опасный.

Лес расположился в низине, ветра не было, но в воздухе чувствовалась свежесть росы и мягкость нагретых листьев. Лола и Максим уверенно продвигались вперед, распугивая птиц и впустую настораживаясь от сухого треска бегающей по земле и деревьям прыткой живности, вроде ласок и бурундуков. Вскоре они набрели на прозрачный ручей, со стороны почти незаметный из-за разросшейся вдоль его берегов ярко-зеленой пучковатой травы. На небольшой глубине темнели гладкие камни.

– Ты уверен, что эту воду можно пить? – засомневалась Лола.

– Видишь траву по берегам? – указал Максим.

– Да.

– Как называется?

Лола перевела взгляд на тонколистные шапки и задумалась.

– Она очищает воду, – подсказал Максим. – Природный фильтр. Рогоз, камыш и…?

– Осока! – вспомнила девушка.

– Правильно.

– А рогоз и камыш еще можно есть, – не без гордости добавила Лола, довольная, что не все уроки ребят по выживанию в дикой природе прошли даром.

– А пух камыша чем полезен?

– Не камыша, а рогоза, – не поддалась девушка на уловку и с притворным упреком глянула в плутоватое лицо Максима. – Я больше их не путаю. Пух рогоза «хорош для розжига костра», – поддразнила она Максима, закончив фразу его словами.

Максим улыбнулся под нос.

– Если честно, я думал, что за водой нам придется ходить намного дальше. – Он занес координаты родника в портативный GPS-навигатор, рисующий маршрут на экране по мере их продвижения через остров, и сверился с часами. – Полвторого… Я бы еще заглянул в развалины, но если ты хочешь обратно…

– Нет, нет, давай проверим. Мне тоже интересно. Вдруг мы наткнемся на дикие сады?

– Я бы предпочел заброшенные виноградники, – пошутил Максим.

Они с наслаждением утолили жажду вкусной родниковой водой, умылись и отправились дальше.

Компас указывал на запад. Лола начала выдыхаться, бесконечные подъемы и спуски по оврагам утомили ее, но девушка стоически молчала, не желая показаться рохлей. Однако ее тяжелое дыхание не осталось незамеченным: не прошло и десяти минут, как Максим сбавил шаг и поравнялся с девушкой.

– Устала?

– Нет, нисколечко, – пропыхтела Лола.

Максим ничего не ответил, но едва они вышли из леса на вересковую пустошь, объявил привал. Они сидели на берегу широкой реки, петляющей между пологими сопками, и вдыхали медовый аромат отцветающего вереска. Далекие холмы выступали друг из-за друга, бросая на зеленые склоны сизо-синие тени, в которых можно было различить группы деревьев с белыми узловатыми стволами. На обед были галеты и печеночный паштет – еда королей, ни больше ни меньше, особенно после однообразного меню из отварного риса, макарон и рыбы. Лола и Максим чуть не умяли все галеты в один присест, но вспомнили, что нужно оставить немного на обратный путь. Запивая обед охлажденным несладким чаем из ежевичных листьев, они разглядывали белые склоны известнякового массива, покрытые островками скудной зелени, и набирались сил перед непростым и долгим подъемом. Лола с затаенной неуверенностью смотрела на вздыбленные горные перекаты, и они прямо на глазах становились неприступнее и круче.

Максим сложил ладони рупором, надул грудь и крикнул:

– Э-ге-гей! Есть здесь кто-нибу-у-удь?

Сильный голос прокатился по верещатникам, отразился от гор и эхом вернулся к хозяину. Сверху в ответ прозвучал мелодичный клекот. Лола и Максим как по команде подняли головы. Раскинув свои широкие крылья, между облаками гордо парил благородный хищник.

– Небесный страж… – поприветствовала Лола. – Вот кто мог бы подсказать, как часто сюда приезжают люди. Он-то уж точно видел тех, кто был здесь перед нами. Жаль, мы не понимаем языка животных.