В беге наперегонки со смертью я выжег себя, многократно перешагнув через предел. Не осталось ни сил, ни способов выжить, но я все еще цеплялся за ускользающую жизнь. Боль в груди нарастала, а затем она изменилась. К давящему спазму добавились резкие толчки, ломающие ребра. Я ничего не видел и не слышал, но понял — меня не бросили. И когда, после очередного удара, увидел наклонившегося надо мной Михаила, даже не удивился.

— Стой. — прохрипел я, видя, как боксер в очередной раз занес для удара покрытый голубоватым сиянием кулак. — Я жив.

Левый глаз затек кровью из лопнувшего сосуда. Руки не слушались и двигались с большим трудом, ребра саднило при каждом вздохе, но товарищу я не врал. Благодаря его действиям я и в самом деле еще оставался жив. Еще бы энергии — сумел бы восстановиться, да только взять ее негде. Марионетки даже не фонили.

— Тогда давай продадим свои жизни подороже. Ничего другого не остается. — рывком подняв меня на ноги усмехнулся Михаил. Я на такие пафосные и героические поступки был совершенно не настроен, а потому тут же припал на одно колено и перезарядив ружье сунул его в уцелевшую руку товарища.

— Что с Заей? — спросил я, оглянувшись на девушку. Она вроде дышала, но очень неглубоко и прерывисто.

— Тоже выжала себя до предела. — ответил соратник. — У меня щит на нуле. Могу только над кожей его создавать, но от ранений это не сильно спасает.

— Значит вариант с укусом не рассматриваем. — жестко сказал я, понимая, что это может привести оставшихся к гибели. — Твари еще прут, но они же не бесконечны, я забрал единственную уцелевшую винтовку, прикрой — я перезаряжу «гнома» и будем выбираться.

— Понял. — кивнул, не споря Михаил, и залег между камней. Я прикрывал его тыл и расщелину, в которой лежала Зая. Быстро прицепив к автомату новый магазин, я положил его на колени и начал забивать барабан гранатомета.

Боеприпасов осталось на три выстрела. Я совершенно не жалел их во время прорыва, и даже забрав все что оставалось у погибших спецов этого явно было недостаточно. Шмелей или ракет к РПГ у меня не осталось вообще. Автоматных магазинов — пятнадцать снаряженных и цинк россыпью, но времени на то, чтобы забить пустые просто не оставалось. По-хорошему надо мародерить. Вот только лезть под пули в нашем текущем состоянии — самоубийство.

— Идут. — заметил Михаил, и сразу за этим — выстрелил, попав в грудь высунувшемуся из-за насыпи врагу, и снеся его огненным шаром. Я было порадовался, но в следующую секунду над головой засвистели пули. Похоже у противников с боеприпасами дела обстояли куда лучше, чем у нас, и жизней своих они не жалели.

Убивать уже мертвых, оказалось жуткой морокой. Там, где обычному человеку хватило бы одной пули — приходилось тратить по десятку, а с точностью у меня никогда не было все хорошо. Так еще и рука Михаила не восстанавливалась. Лишившись обоих подготовленных стрелков, мы были загнаны в угол, но я еще не оставлял надежды выбраться из западни, ища путь через развалины. А потом над полем брани раздались громкие хлопки взрывов и руины начала накрывать плотная дымовая завеса.

— Это конец. — скрежетнув зубами произнес Михаил. — Слава, беги. Мы их отвлечем. Помнишь, что просил Боря? Ты должен выжить, ты обещал!

— Вместе выберемся, не говори ерунды. — возразил я, прогоняя воздух через легкие. — Прикройся щитом, я тебя телепортирую вон туда, возьму Заю и прыгну следом. Готов?

— Давай. — кивнул боксер, и взяв его за плечо я отправил соратника за укрытие у подножия холма. Там вроде было свободно, а с щитом, пусть и дырявым, у Миши оставались шансы. Обернувшись, я подхватил Заю, и вместе с ней телепортировался к боксеру. Сердце уже привычно сжалось. Пришлось задержаться на несколько мгновений, чтобы меня отпустило. Не хватало еще раз с инфарктом свалиться.

— Идут! — крикнул Михаил, рыча. Хотя и без его комментариев все было понятно. В щит ударило с десяток пуль, очереди заставили вжать голову в плечи, прикрывая собой Заю. Силы на исходе, но это не значит, что я совершенно беспомощен. Порывшись в пространственном рюкзаке, я выудил канистру, которой собирались заправлять встреченную технику. Пятьдесят литров.

— Зажжем в последний раз? — усмехнулся я, срывая крышку.

— Да! — дико рассмеялся Михаил, и я понял, что психика товарища не выдержала. Он уже был готов умереть. Но не я. Создавая шары водяной тюрьмой я телепортировал их, ориентируясь по квадратам, и покрывая все большую площадь лужами бензина. А когда топливо подошло к концу — забросил следом канистру и зажигательную гранату.

Полыхнуло знатно. Языки пламени взметнулись на несколько метров, перекрывая врагам целый сектор. Михаил так увлекся отстрелом ползущих через огонь марионеток, что мне пришлось ударить его в плечо, чтобы привести в чувство.

— Что?! — резко, слишком дергано и резко, обернулся боксер.

— Пока нас скрывает огонь — нужно отходить. — сказал я, указав на виднеющиеся вдали многоэтажки. — Там нас тоже скорее всего ждут, но, если доберемся до зданий, сможем выжить. Может даже придумаем как выбраться из этого дерьма. Прикроешь?