Водяной шар окружил голову охотницы, только распахнувшей мою куртку. Она отпрянула, потянула за нити, и я почувствовал, как они врезаются в кожу. Но одновременно с этим моя вода проникала в ее шлем, заливая фильтры. Охотница попыталась сбить ее ладонями, замотала головой, стараясь выбраться из ловушки. Затем начала слепо махать ножом.

Деться я никуда не мог, но нити, связывающие меня, чуть ослабли, и я, до крови содрав кожу на кисти, смог сместиться, вырвав одну руку из захвата. У меня было всего несколько мгновений, чтобы спастись, и я сделал единственное, что оставалось, — вырвал из подсумка бутылку с зажигательной смесью и, зубами сорвав пробку, вылил содержимое прямо на охотницу. Она все еще махала руками, не понимая, что происходит, выронила нож и, вцепившись пальцами в костюм, содрала шлем.

На долю мгновения я увидел острое лицо по-своему красивой девушки с желтой кожей и красными, словно воспаленными, глазами. Копну белых волос, уложенных в сложную косу. Кучу пирсинга в носу и ушах, хотя, возможно, у него был и функциональный смысл. Уж очень клипсы напомнили мне наушники-капельки. А затем вся эта красота скрылась в огненной вспышке. Охотница дико вскрикнула и, рванув амулет на поясе, исчезла. Телепортировалась в неизвестном направлении.

Нити ослабли, и я с облегчением рухнул на пол. Несколько стоящих поодаль одержимых неуверенно попятились, а затем, перейдя на бег, скрылись в вывороченной двери. Тяжело дыша, я подобрал брошенный блондинистой охотницей кинжал и разрезал связывающую меня паутину. Поднялся и, стараясь не концентрироваться на заполнивших коридор трупах, добрел до палаты, в которой мы оборонялись.

— Да как так-то? — вырвался возглас помимо моей воли. Двое санитаров и Юрий были мертвы, их прибило кушеткой, когда тварь пыталась меня достать. В углу над телом Волка молча сидела Зайка. Последний из санитаров держал в руках обломок трубы, в ужасе глядя на меня. — Остались только вы?

— Эта тварь? Она мертва? — едва сдерживая рыдания, спросила девушка.

— Если ты про голема — да. Я его прикончил. Одержимые разбежались, — ответил я, проверяя пульс хирурга. — Кажется, он еще жив. Мы должны его спасти.

— Я-я не смогу, — помотал головой парень в белом халате. — Я интерн, только начал.

— Будто я тебя прошу, — мрачно сказал я, подходя к Зае. — Ты должна пожелать спасти Хирурга. Создать зелье, исцелить, все что угодно. Поняла? Ты ведь хотела бы спасти своего парня, Волкова? Желай его спасения! От всего сердца желай!

— Что ты задумал? — спросила девушка, подняв на меня глаза, полные слез, но вместо ответа я вогнал ей клинок в сердце.

—\\-

Понравилось, интересно?

Мне кажется что лучше реже, но интересней. ИМХО выходит лучше когда перерыв дня 2–3. пока главы будут выходить 2 раза в неделю, понедельник-четверг в 00–00. Если получится выкладывать чаще — буду.

— Псих хренов! Не подходи ко мне! — выкрикнул медбрат, когда я вытащил кинжал, на котором не осталось ни одной капли крови. — Зачем ты ее убил?

— Все с ней будет нормально. У меня в первый раз перерождение заняло от часа до шести.

— Какое перерождение? Какое к черту нормально, ты вообще в своем уме? Ты ей нож в сердце всадил! После такого не живут! НЕ ПОДХОДИ КО МНЕ! — снова заорал медбрат.

— И кто тут из нас псих? Вместо крика лучше посмотри, что с хирургом, — посоветовал я, отходя в сторону. — Где Герман? Товарищ мой, с пораженными руками.

— В соседней палате, — ответил медбрат, не спуская с меня глаз. Выругавшись про себя, я перебрался к выходу из комнаты. Выглянув наружу, понял, что одержимые убрались из госпиталя, но это не значило, что они не могут вернуться в любую минуту.

— Живые есть? — спросил я, постучав в соседнюю дверь. Чтобы не попасть под горячую руку — держался чуть в стороне, ближе к косяку, и это спасло мою голову, когда приоткрыл дверь. Напуганная женщина с неопрятными волосами и круглыми от ужаса глазами чуть не оттяпала мне руку большим пожарным топором. Успев отскочить, я отпнул тяжелое оружие в сторону, не позволив сделать второй замах.

— Тихо! Тихо… свои, — успокоил я женщину, осторожно забирая топор у ошалелой защитницы палаты. Она всхлипнула и, припав плечом к стене, медленно опустилась на пол, так и оставшись у двери. Забрав оружие, я заглянул в глубь палаты. Шесть стоящих у стен коек, все заняты. Германа я узнал без труда, он лежал под капельницей, мерно дыша. Похоже, его организм с трудом справлялся с поражением рук, и, даже несмотря на бой и взрывы в коридоре, у парня не нашлось сил проснуться.

— Все в порядке, нападение отбито, — успокоил я остальных в палате и вышел наружу. Хотя я и заверил выживших в безопасности, на деле все было далеко не так. Обороняться коротким, пусть и зачарованным, кинжалом — идея не лучшая, так что мне предстояло не самое приятное занятие — мародерство среди порубленных и разорванных останков.

Группа Енота, Медведь и несколько других погибших оставили после себя не только разбросанные кишки и оторванные конечности, но и ценное снаряжение. Патроны, оружие, еду и все остальное, что могло понадобиться для выживания. Но стоило мне начать поиски, как в нос ударил едкий запах бензина. Похоже, хлыст охотницы разрубил один из баков ручных огнеметов выживших вместе с владельцем.

— Придется проветрить, — задумчиво проговорил я, вспомнив, что скопившиеся пары крайне огнеопасны. А после детонации взрывогенератора единственным источником света оставались лампы и свечи, закрепленные на стенах. Приходилось выбирать между ураганом, который непременно ворвется в помещение, стоит открыть хоть одно окно, и опасностью взрыва, который тоже непременно нас ждет.