– Без сливок. Сам как думаешь? – Они с Ниланом довольно попивали из чашек, под изумленным взглядом макидарца.

– Сама? – Шедар хохотнул так, словно Нилан сказал невероятно глупую шутку. – То есть ты сама решила отдаться на поругание людям, принять пытки и смерть ради эльфа?

Софи пригубила кофе.

– Надеюсь, это не основной план? – спросила она Нилана. Разговаривать с Шедаром ей совершенно не хотелось и она нарочно даже взгляда в его сторону не бросила.

– Ну, как получится, – Нилан беззаботно пожал плечами.

– Может посоветуешься с Финаром? Он у вас вроде как гений тактической мысли. Мне тревожно доверять свою жизнь таким юным неумехам как вы. – Софи состроила скептичную гримасу.

– Я, вообще-то, прошел войну, смертная девчонка! – возмутился Нилан.

– Продул войну, ты хотел сказать? – Софи отсалютовала ему чашкой.

Кайране все больше хмурился, нахохлившийся как ворон, глядящий на чириканье воробьев.

– Линар быть может умирает прямо сейчас, а вы смеетесь?! – прорычал Шедар. Он глядел то на нее, то на Нилана с неприкрытой яростью.

– Я линьяр, она смертная дева. В глазах эльфов, мы самые презренные люди на этой планете, поэтому можем делать все, что нам заблагорассудится, кайране. От того, что мы будем сидеть тут с постными лицами Линару вряд ли станет лучше.

– Не даром тебя презирает народ от одного океана до другого. Перевертыш!

Нилан пожал плечами.

– Вы вправе оскорблять меня, кайране. Просто не надейтесь, что меня это заденет.

– А я не хочу слушать оскорбления. – заявила Софи. В этот миг она совсем не боялась Шедара. – Нилан сделал для шахране больше чем кто бы то ни было. Он спас ему жизнь. Он верный друг. А ты только и умеешь? что оскорблять верных и любимых шахране людей и эльфов. Такова твоя дружба, кайране?

– Как смеешь ты, смертная девка, говорить со мной о дружбе?!

– Как смеешь ты унижать шахране Сиршаллена и его выбор?

Шедар сжал зубы так, что заиграли желваки.

– Придержи свой язык, если не хочешь его лишиться, смертная.

– И ты еще нас попрекаешь в безразличии к судьбе Линара? – Софи насмешливо хмыкнула. – Называть госпожу сердца лучшего друга девкой, это нормально? – Софи издевательски задала этот вопрос Нилану.

Тот хохотнул:

– Боги, нет! За такое, разумеется, следует вызов. А в Сиршаллене Линар мог бы потребовать и просто крови. Конечно, если бы ты была эльфийкой.

– Значит, будь я эльфийкой, он подавился бы этими словами, так? Ну а раз я не эльфийка, все что остается – самостоятельно защищать свою честь. – Софи хоть и говорила ровно, внутри кипела. Снова этот мерзкий Кайране Макидара, снова оскорбления! Надоело! Руки ее дрожали, но не от страха, а от ярости. Софи встала, сделала шаг вперед и выплеснула остатки кофе в лицо Шедару.

Он изумленно отшатнулся и замер. Черная кофейная жижа медленно стекала по его щеке. Шедар глядел на Софи с таким удивлением и неверием, словно на ее голове только что выросли ветвистые рога. Софи уже жалела, что не сдержалась. И что она докажет такими жестами? Исправит его? Заставит уважать смертных женщин? Наверное, это все бессмысленно… Но как бы бессмысленно это ни было, она не собиралась и дальше терпеть оскорбления от Шедара. Софи поставила пустую чашку на стол и порылась в своей сумке.

– Простите меня, кайране. Я вышла из себя. – она протянула ему салфетки. Шедар медленно, словно едва сдерживался от того, чтобы не свернуть ей шею сию же секунду, взял салфетку и утер лицо. Губы его были плотно сомкнуты.

Нилан, как обычно давя хитрую усмешку, поглядывал то на Шедара то на Софи.

– Что ж, я размещу Софию в одной из комнат. – подытожил он. – Вы не знаете когда Сцина обещала появиться, кайране?

Шедар кинул на него испепеляющий взгляд, презрительно смерил и Софи и молча вышел из комнаты. Хлопнула одна из дверей в коридоре.

– Без театральщины никак было не обойтись? – тихо спросил Нилан.

– Он меня бесит. – призналась Софи в сердцах. – И, как знать, может второго шанса высказать ему это не будет.

– Ты его тоже бесишь, должен заметить. – Нилан усмехнулся. – Ты знаешь что несмотря на молодость, в Макидаре его прозвали Ледяной кайране? Он всегда холоден и рассудителен, а ты выводишь его из себя. Иметь такого врага тебе не по плечу, малыш.

– Врага? – Софи фыркнула. – Такая грязь под ногами как я вряд ли может претендовать…

– Он был так воспитан. Так воспитаны все макидарцы. Смертным мужчинам – ненависть, а женщинам – презрение. Это их философия, которой столетия. Но ты, я бы сказал, удостоилась ненависти. – Нилан чуть понизил голос, словно боялся что Шедар услышит его. – Одно это уже делает тебя крайне неприятной для него. Полагаю даже… смущающей.

Софи недоуменно подняла брови. Нилан тихо посмеялся себе под нос.

– Что ты хихикаешь?

– Говорят первый перст Эльтана, Илларен, ненавидел Шеланну все то время, что росло их древо. Постоянно отговаривал кайране от женитьбы. Ох, как они друг друга не любили.