Чудовище пошатнулось и с собачим визгом повалилось наземь, а следующие три последовательных удара каблуком моего ботинка по его голове, раздробили насквозь череп и превратили мозги монстра в кровавую кашу.

— Вадим, Ваня, помогите Ярославу! — скомандовал громко я, продолжая концентрироваться реанорским чутьем лишь на ветеранах, потому как слаженными усилиями они, наконец, прикончили свою раненую тварь. — Лёня жив, не переживайте. Как у нас говорят, до свадьбы заживет! Добейте оставшихся и раненых, если отыщете, а этот кудлатый кусок дерьма мой!

На миг каменные выражения их лиц расслабились, и как мне показалось, троица облегченно выдохнула и с новыми силами стала напирать на последнего монстра, который стал метаться между противниками, как загнанный в клетке зверь.

Я же перейдя на медленный темп, целеустремленно зашагал в сторону вожака, параллельно с этим подхватывая с земли окровавленный джад и протяжно вдыхая и выдыхая. Так уж вышло, что прямо сейчас этот огрызок плоти не спешил нападать, а лишь скалился остатками раздробленной челюсти и поскуливал от боли, полностью опустившись на четыре лапы. Но его налитый кровью глаз так и пылал животным бешенством и безумием, и не мигая, взирал лишь на меня, отслеживая каждый мой шаг и движение, передвигаясь так, чтобы я был в поле зрения.

— Ну, давай же, никчёмная облезлая дворняга, нападай! Ты даже не представляешь, какое пламя гнева бушует в моей душе! — процедил я сквозь зубы, даже не думая сбавлять шаг и продолжая идти прямо на монстра. — Из-за твоей пакости и этих сраных деревьев я чуть не нарушил данного слова, но ввиду обстоятельств сдохнешь ты быстро. А когда смогу найти способ, так эти грёбаные кочерыжки отправятся на лесоповал, и немного погодя я растоплю ими камин в своей усадьбе! Клянусь Бездной и даю слово сына Реанора, что так и будет! Пусть мои почившие родные будут этому свидетелями.

А стоило мне договорить, как вожак, который, по-видимому, до сих пор собирался с силами, резко прыгнул в мою сторону, обнажая бритвенно острые когти на лапах и раскрывая остатки своей окровавленной пасти.

— Молодец, умная псинка, — ухмыльнулся злорадно я, продолжая идти к вожаку. — Так и быть, ты будешь первым, на ком я использую свой новый арсенал.

Надеюсь, моя укреплённая силой духа тушка выдержит всё это давление. К тому же не проверю, не узнаю, так ведь? Мне уже пора двигаться дальше. Я не желаю довольствоваться слабенькими реанорскими техниками, иначе каждая низменная тварь так и будет тыкать меня носом в своё дерьмо.

Плевать! Надеюсь, «теневая поступь хаосита» и «касание архата» на ранге старшего витязя сгодятся и не нанесут сильного вреда.

Жаждущий моей крови волколак уже был от меня на расстоянии пары-тройки метров, но сейчас все его движения мне показалась до безобразия медленными и, прикрыв на мгновение глаза, я вновь доверился своему чутью, а воображаемая рука коснулась алой субстанции.

«Поступь» была одной из продвинутых техник движения, которая задействовала в себе «поток» и «путь», а вот «касание архата» была одной из моих любимых в далёком-далёком юношестве.

Глаза я раскрыл резко в тот самый момент, когда раскуроченная пасть твари была от меня на расстоянии вытянутой руки и уже маячила своими клыками перед лицом. «Поступь» за долю вздоха обратила моё тело и сами движения в неуловимую тень, а затем частично скользящими и обтекающими шагами, я подобно воде с лёгкостью уклонился от нескольких выпадов когтей и зубов и, перехватив обратным хватом джады, в действия пустил «касания», ведь атаки этой техники наносятся навершием оружия. Это одна из причин, почему я и выбрал джады. Всего их было десять перстов, но за всю свою жизнь реанорца я не видел того, кто продержался бы больше восьми.

Первый перст…

Второй перст…

Третий перст…

Четвертый…

А на пятом я понял, что тело внезапно вздрогнуло, и из-за оказанного на организм давления и напряжения из носа хлынула кровь. Вот только бой завершился на четвертом касании, а сердце твари перестало биться, и превратилось в кровавую кашу, как и многие внутренние органы и кости монстра еще на третьем.

Быстро утерев своё боевое «ранение» тыльной стороной ладони, обернулся назад, чтобы оглядеть дело рук своих.

Вожак стаи успел сделать еще пару шагов, и через миг в местах нанесения ударов стала сочиться кровь, затем хлынула ручьем изо рта, ушей, а после туша монстра пошатнулась, и попросту осела наземь, ведь сейчас внутри неё всё было раздроблено. Отныне это был обычный мешок кровавого месива и потрохов.

Зашагав обратно, под удивлёнными взглядами ветеранов, между делом напоследок полоснул кинжалом по этому мешку плоти и в следующую секунду оттуда бушующим потоком потекли реки отвратительной жижи из измельченного мяса и дроблённых костей.