Но вернёмся к Антонию и Агапиту. Спустя какое-то время они расстались, но договорились встретиться через некоторое время в Киеве. Антоний пришёл в то место, где они должны были встретиться с Агапитом и поселился в пещере на холме возле Днепра. Он стал жить там, дожидаясь Агапита и пребывая в постоянных молитвах к Богу, особенно той, которая вела его с юных лет. Несмотря на то, что он часто испытывал нужду в пропитании, ежедневно физически работал, углубляя пещеру, всё же он был снова по-настоящему счастлив. Ибо пребывал наедине с Богом как тогда, в далёкой молодости, когда он жил в пещерах Афона.

Вскоре о нём начали узнавать местные жители. И Антоний стал прославляться среди них тем, чему учил его на Афоне Агапит – чудесами, даром прозорливости, исцелением молитвами. И люди потянулись к нему: одни за лечением, другие за благословением, третьи с желанием остаться вместе с ним, стяжаясь в духовном подвиге. Так что к приходу Агапита с Антонием уже проживали в пещере несколько человек, постриженных старцем по их просьбе в иноческий чин. К этому времени они совместными усилиями расширили и углубили пещеру, устроив там себе кельи для жилья. Антоний с превеликой радостью встретил своего давнишнего друга. Видя такое уважительное отношение старца к Агапиту, и остальная братия отнеслась к нему с таким же почтением. Антоний предложил Агапиту возглавить братию, в которой он был старшим. Однако Агапит пожелал оставить всё как есть, и быть у него простым монахом. Для Бодхисатвы любая власть – это пустой звук. Бодхисатва служит только Богу. В отличие от людей, он знает, что такое есть пребывание «здесь» и что такое есть пребывание «там». Агапит, конечно, был влиятельной, сильной личностью. Но он сознательно ушёл от власти, управления братией и посвятил всё своё свободное время реальной помощи людям. Кстати, позже, когда число братии увеличилось, Антоний передал правление Варлааму, а сам стал по примеру Агапита простым монахом. Агапит, помимо прочих своих достоинств, был ещё и хорошим врачом. Его сердечное, заботливое отношение к больным породило о нём небывалую славу и уважение в народе, причём далеко за пределами Киева, хотя сам Агапит практически никогда не выходил за территорию монастыря. Он стал одним из самых знаменитых лекарей XI века. Люди называли его «Лечец от Бога». Он вылечивал людей от столь тяжёлых болезней, за которые уже никто не брался из тогдашних знаменитых врачей. Взять хотя бы такой исторически известный факт, когда Агапит исцелил находившегося при смерти черниговского князя Владимира Мономаха. Лучшие врачи в то время ничего не могли сделать. А Агапиту достаточно было передать с посыльным князя «чудодейственного зелья», приготовленного с молитвой, чтобы за считанные дни поставить Владимира Мономаха на ноги. Позже князь приходил в Печерский монастырь, чтобы отблагодарить Агапита, и приносил много дорогих подарков и золото. Но Агапит отверг всё это как от самого князя, так и от боярина, которого тот прислал позже от своего имени. Ибо лечил Агапит как простых людей, так и знатных с одинаковым усердием безвозмездно, за что называли его Агапитом Врачом Безмездным. Агапит учил монахов истинному служению Богу. Он говорил, что «золото» и «монах» вещи несовместимые. Человек не может служить двум господам: либо он служит Богу, либо богатству земному, то есть дьяволу. Третьего не дано. Монах же за все свои деяния истинно ожидает награды только от Бога в том мире, а не здесь от людей. Ибо сколько бы ты ни ел, рано или поздно всё равно проголодаешься. И каково бы ни было твоё здоровье, рано или поздно плоть твоя всё равно умрёт. Душа же вечна. И только она достойна заботы истинной.

Агапит действительно творил чудеса в лечении. И это во многом было связано с внутренней верой людей, которые к нему приходили, их положительным стремлением. Тех, кто веровал, он быстро ставил на ноги, как бы ни было тяжело их заболевание. А тех, кто приходил к нему озлобленным, без веры в душе, а таких, к счастью, было очень мало, он просто не брался лечить несмотря на то, что их недуг был легко излечим. Всё дело в феномене веры. Если человек открыт для света, он воспринимает свет. А если человек закрыт, то есть в нём нет веры, – это равносильно, что он залез в погреб, закрыл плотно крышку и в полной темноте ожидает, что его кто-то в том погребе вылечит с помощью дневного света. Такие ожидания, естественно, будут тщетны.

Агапит излечивал не только травами или с помощью своих рук, как сейчас это называют хиропрактикой, или с помощью слова. Зачастую он просто давал больному что-нибудь съестное от своей трапезы или выпить воды. Но вся эта пища непременно была заговорена его молитвами. Человеку после этого становилось гораздо легче, и он действительно потом выздоравливал. Почему? Потому что Агапит лечил с истинной верой. А это – великая, реальная сила! Истинная вера – это степень чистоты твоей личной духовной силы. А личная духовная сила у Агапита была огромная. И своим благословением пищи или воды для больного, которое выглядело как заговор молитвой, Агапит на самом деле вкладывал в жидкость определённую программу с помощью своей личной духовной силы. Затем эта жидкость поступала в организм больного, где взаимодействовала с его жидкостью, то есть, по сути, происходила установка новой программы, которая запускалась при помощи веры самого человека.

На сегодняшний день многие люди, из разных стран мира, принадлежащие различным религиям, и даже те, кто считает себя «атеистом», посещая Печерские пещеры, где лежат мощи святых, больше всего задерживаются возле мощей Агапита. Почему? Потому что человек интуитивно чувствует настоящую Святость, ведь душу не обманешь. Но если бы люди знали, что имеют возможность не только просить об излечении тел, но, что гораздо важнее, просить о спасении души своей, особенно в дни пребывания Духа Святого в мощах Агапита, которые каждый год начинаются с двадцать пятого февраля и длятся целую неделю, для их душ было бы несравненно больше пользы. Ибо нет в те дни на Земле более святого места, где может любой человек, независимо от своего вероисповедания, так близко быть с прошением своим перед Слухом Господним.

Согласно Википедии, основателем даосизма считается древнекитайский мудрец Лао-цзы. Даосской традицией ему приписывается авторство одной из основных книг даосизма – «Дао Дэ Цзин». Этот трактат явился ядром, вокруг которого стало формироваться учение даосизма. Следует заметить, что многочисленные переводы сделаны с текста, написанного на Древнекитайском языке, знание которого утрачено и как следствие переводы местами существенно расходятся. Лао-цзы (переводится с китайского как Старый Младенец или Мудрый Старец), он жил с конца 6-го по начало 5-го веков до нашей эры, и традиционно почитается как Божество.

Слово «Дао» на китайском языке буквально означает «путь». Но Лао-цзы использует слово «Дао» с особой осмотрительностью, ибо «Дао» бессловесно, безымянно, бесформенно и недвижимо. Никто, даже Лао-цзы не может дать определения «Дао». Он не может дать определение «Дао», поскольку знать, что ты не знаешь (всего), – есть величие. Не знать, что ты не знаешь (всего), – есть болезнь. Слово «Дао» – это просто звук, сорвавшийся с губ Лао-цзы. Он не выдумал его – просто сказал наугад. Но когда появится понимание, слова исчезнут – в них уже не будет необходимости. «Дао» означает не только путь, но и суть вещей и тотального бытия вселенной. «Дао» – это всеобщий Закон и Абсолют. Само понятие «Дао» можно толковать и материалистически: «Дао» – это природа или объективный мир.

Одним из сложнейших в китайской традиции выступает понятие «Дэ». С одной стороны, «Дэ» – есть то, что питает «Дао», делает его возможным (вариант из противоположности: «Дао» питает «Дэ», «Дао» – безгранично, «Дэ» – определено). Это некая универсальная сила или принцип, с помощью которого «Дао» – как путь вещей, может состояться. Это также метод, с помощью которого можно практиковать и соответствовать «Дао». «Дэ» – это принцип или способ бытия. Это и возможность правильного накопления «жизненной энергии» – Ци. «Дэ» – искусство правильно распорядиться «жизненной энергией», правильное поведение. Но «Дэ» – не мораль в узком понимании. «Дэ» выходит за рамки здравого смысла, побуждая человека высвобождать жизненную силу из пут повседневности. К понятию «Дэ» близко даосское учение об У-вэй или недеянии.