Кроме того, технологии позволяют детям быть «рядом с друзьями» виртуально даже тогда, когда физически они находятся около своих родителей, братьев и сестер или в другом невиртуальном сообществе. Дети сегодня проводят все больше времени друг с другом: во время школы и после – в социальных сетях, часто до последней минуты перед сном. Таким образом, в их жизни просто не остается места для кого-то еще.

Связи с другими людьми – одна из базовых потребностей человека. И может (ошибочно) показаться, что при том объеме взаимодействия, который есть у наших детей, они должны чувствовать себя хорошо – эмоционально наполненными и внутренне расслабленными. Но на самом деле все совсем иначе. Дети захвачены водоворотом этой новой культуры. Технологии чаще разделяют их, нежели дарят те связи, в которых они нуждаются. Для ребенка (как и для любого человека) естественно желание быть любимым и принимаемым, но социальные сети не обеспечивают того типа принятия, который необходим ребенку. Лайки, дизлайки и травля в комментариях – подобные взаимодействия никак не делают людей ближе друг к другу. Да и грубить и обижать кого-либо гораздо проще через экран, а не лицом к лицу. Дети «на связи» более, чем когда-либо, но в результате они более одиноки и тревожны.

Шерри Тёркл говорит об этом феномене в своей книге «Одиноки вместе» (Alone Together), демонстрируя, как наши базовые потребности в связях, принадлежности и принятии делают нас особенно восприимчивыми к определенным видам технологий. Тёркл пишет: «Технологии соблазнительны, если они резонируют с уязвимыми местами человека. И, как оказалось, мы действительно очень уязвимы. Мы одиноки, но страшимся близости. Цифровое общение и социальные роботы создают иллюзию дружеского взаимодействия без тех требований, которые предъявляет настоящая дружба».

Поскольку наша культура не защитила отношения с заботящимися взрослыми, дети чувствуют себя потерянными в образовавшемся вакууме. Таким образом, когда они испытывают тягу к душевной близости, то обращаются друг к другу через экран – причем часто к тем, кого едва знают. А ведь самое важное для образования, а также эмоционального и социального благополучия детей – это методы коммуникации и круг общения. Поэтому мы, взрослые, должны найти способ выкроить время и место для живого общения с ними.

Давайте исследуем, каким образом утрата свободной игры и отсутствие неструктурированной деятельности влияют на наших детей и подростков. Игра – способ усвоения детьми их жизни. С помощью игры они находят в своем мире смыслы, высвобождают фрустрацию и тревожность, переживают тот или иной опыт без страха и подавления. В игре дети примеряют на себя новые роли: отважного героя, злой ведьмы, плохого парня, внимательного доктора – или разыгрывают и перерабатывают истории из собственной жизни, а также выражают себя. Игра позволяет строить и разрушать бессчетное количество раз, переживая фрустрацию безопасно, без неприятных последствий в реальной жизни.

Кроме того, игра дает детям безопасное место для выражения агрессии до тех пор, пока они не научатся управлять гневом в реальной жизни. Дети часто выражают фрустрацию посредством игровых драк, боев на мечах, игр в войну, воображаемых нападений. Также они выплескивают энергию агрессии в живописи, музыке, писательстве и рассказывании историй. Когда у детей есть возможность прожить агрессию в игре, их повседневное поведение становится более «цивилизованным»: у них пропадает необходимость, чтобы стать такими по-настоящему.

Например, мой племянник – ответственный молодой человек с великолепными манерами. Он придает большое значение тому, чтобы «делать всё правильно», не ранить чувства других людей и следовать правилам. Интересно, что когда мне удавалось видеть или слышать его игру наедине с самим собой, он часто исполнял в ней роль «плохого парня». Скорее Дарт Вейдер, нежели Хан Соло, [2] грабитель, а не полицейский. Не зная правил, по которым работает игра, я бы удивилась, почему в это время он был так не похож на себя настоящего. Но я наблюдала, как его фрустрация и агрессивная энергия начинали жить своей жизнью. То, что он мог выразить в игре, переставало нуждаться в выражении в реальной жизни. Он играл часто и подолгу, и его желание играть было иногда очень сильно – предполагаю, это случалось тогда, когда его сердце подсказывало, что ему пора высвободить свою агрессивную энергию.

Меня всегда поражает, как мудра природа, подарившая детям такую систему. Игра – это не что-то «дополнительное», она играет первостепенную роль в жизни детей. Своего рода предохранительный клапан, репетиционная площадка для настоящей жизни, а также средство, позволяющее детям безопасно понять свой внутренний и внешний мир. Однако из-за переворота в технологиях и культурных перемен сегодня дети почти лишены этого естественного способа высвобождения фрустрации и тревожности, а также пространства для свободной игры.

За прошедшие два десятка лет у ребенка стало на двенадцать часов в неделю меньше свободного времени, в том числе на восемь часов сократилась неструктурированная игра и активность на свежем воздухе. Есть много причин, почему так произошло. Одна из них – распространение технологий и компьютерных игр, доступность электронных игр, которые могут перемещаться вместе с ребенком – их берут с собой в машину, туда, где нужно долго ждать, чтобы скоротать скучные рутинные моменты. Кроме того, семьи становятся меньше, и у родителей появляется больше времени на своих немногочисленных детей. Добавьте соревновательную культуру, в которой ценятся успех и измеримые достижения, – и вот уже все большее число родителей считают, что они обязаны водить совсем маленьких детей в самые разные развивающие кружки. Такие организованные занятия сами по себе неплохи, однако они сокращают то время, когда дети могли бы просто играть.