Действительно, началом современной науки можно считать тот момент, когда приходит ясное понимание, что такое механическая сила, и это понятие сознательно включается в основы физики как науки. Наука по Аристотелю и Птолемею была прежде всего системой геометрических и кинематических понятий. «Новая наука», напротив, основывалась на динамике Ньютона. Таким образом, критически осмыслить, насколько понятие силы важно для современной науки, – значит сделать очень важный шаг к пониманию того, как эта наука развивалась.

Но и это еще не все. Среди всех возможных базовых понятий физической науки «сила» занимает уникальное положение, так как она одна напрямую связана с понятием причины. Многие мыслители, прежде всего кантианцы, считали «силу» точным физическим выражением «причины» и понятия каузальности. Согласно такому взгляду, естественные науки привязывают все феномены природы к некоторым основаниям, постигают феномены как следствия этих оснований. Если проводить эту мыслительную операцию последовательно, то научную структуру этих оснований надо формулировать так, чтобы постоянно задействовать в них каузальность. Понятие вещества, таким образом, выводится из эмпирического применения принципа каузальности. Из сформированного таким образом понятия вещества, в свою очередь, выводятся конкретные причинно-следственные связи. Каузальность в ее связи с вещественностью называется «силой», а вещество, к которому относится действие этой силы, можно считать ее «носителем».

Из-за этой уникальности понятие силы подверглось серьезным нападкам позитивистов. Они полагали, что, устранив понятие силы из физики, можно освободить науку в целом от оков каузальности – «одного из самых упорных пережитков донаучного фетишизма».

И наконец, критическое рассмотрение понятия силы в его развитии составляет важную главу в истории идей, поскольку в нем отражается постоянная трансформация интеллектуальных установок на протяжении многих веков.

Парадигма «силы» определяла для Фрейда базовую гипотезу, отразившись во всех его трудах, а многие из них пронизав насквозь. В настоящей статье я хотел бы остановиться на некоторых аспектах психоаналитической теории и практики, в которых дискурс силы нашел свое проявление. Сюда относятся:

1) изучение Фрейдом физиологии и его исследования в составе так называемой группы Гельмгольца;

2) такие его концепции, как «катарсис», «отреагирование», «вытеснение» и «конверсия», в контексте исследований истерии;

3) начала метапсихологии – от «Наброска психологии» (1895) до «Толкования сновидений» (1900);

4) место энергетического измерения в рамках психоаналитической теории влечений;

5) «экономический» ракурс метапсихологии и области его применения;

6) сравнение с использованием понятия силы у Ф. Ницше;

7) некоторые заключительные замечания о концепции силы и энергетических основах теории влечений у Фрейда.

Будучи абитуриентом, Фрейд прослушал научно-популярный доклад, посвященный – по ошибке приписывавшемуся Гёте – фрагменту «Природа», который в каком-то смысле содержит программу ранней немецкой натурфилософии. Этот гимн, возникающий из истоков романтической натурфилософии, ранее уже глубоко впечатлил таких великих естествоиспытателей, как Александр фон Гумбольдт, Карл Густав Карус, Рудольф Вирхов и Эрнст Геккель. Карус говорил о том, что исследователь в своей преданности природе чувствует себя «апостолом мирского евангелия» 58 .

Натурфилософский гимн так сильно тронул Фрейда, все еще колебавшегося с выбором специальности, что он принял решение в пользу «изучения естественных наук» 59 . Задним числом его встречу с этим гимном можно рассматривать как последний аккорд в истории концепции «жизненной силы» 60 , которая именно тогда была оттеснена на задний план более новыми естественно-научными достижениями, такими как закон сохранения энергии и клеточная теория 61 . Во всяком случае изучение Фрейдом медицины (1873–1881) приходится на то время, когда завершилось господство романтической натурфилософской картины мира и совершился переход к позитивистской естественно-научной картине.

Решающим моментом, повлиявшим на его обращение к новой «биофизической» парадигме 62 , стал, по-видимому, прием двадцатилетнего Фрейда в физиологический институт Эрнеста Брюкке, которого он однажды назвал «величайшим авторитетом», когда-либо оказывавшим на него воздействие 63 . Брюкке вместе с Гельмгольцем, Дюбуа-Реймоном и Карлом Людвигом основал тогда знаменитую группу физиологов, решительно выступившую против всякого витализма и финализма, влиятельного в естественных науках, и тем самым внесшую определяющий вклад в развенчание романтической натурфилософии и спекулятивной психологии. По замечанию А. Рабинбаха, эти физиологи обнаружили «в принципе силы ключ к законам органической и неорганической природы» 64 . Они, по программной формулировке Дюбуа-Реймона и Брюкке, последовательно стремились доказать, что «в организме не действует никаких иных сил, кроме общих физико-химических; что там, где объяснение с их помощью остается пока недостаточным, нужно посредством физико-математического метода либо отыскивать способ их действия в каждом конкретном случае, либо предполагать наличие новых сил, которые, будучи одного свойства с физико-химическими, присущи материи и всегда сводятся только к отталкивающим или притягивающим факторам» 65 .