– А еще галоши можно поверх чего-то, – сказала Настя Кох. – У меня мама поверх валенок носила.

– Согласен, – сказал Покровский. – Родного размера маньяка мы не знаем, и сорок два может быть, и сорок три. И меньше. Зависит, что под галошами… Надурить, думаю, хочет нас с сорок четвер-тым.

По цементу эксперты подтвердили, что он на обувь преследуемого попал с улицы Острякова.

Ну… Ладно. Пришел охальник по Острякова: такой теперь есть факт.

Фридман бодро отчитался, как посетил сначала «Торгоборудование», а потом и вовсе Центр метрологии. Узнал все про знаки на клеймах.

– Можно я нарисую?

– Валяй, Самуилыч!

Миша был Борисович, это Жунев так шутил.

Миша воспроизвел клеймо. Семерка слева – третья цифра года поверки, двойка справа – четвертая цифра года поверки, тут все ясно, тысяча девятьсот семьдесят второй имеется в виду. Римские две палки внизу – второй квартал. А остальные два знака значат вот что: буквы ГЕ – шифр калужского Центра метрологии (да, ГЕ – Калуга, а почему, Мише сказать не смогли), а К – шифр личного клейма поверителя. Конкретного человека.

– То есть мы знаем теперь, что эта гиря работала гирей в Калужской области еще во втором квартале семьдесят второго года, – протянул Покровский. – Но в каком именно магазине, информации нет, собственного номера гиря не имеет?

– Не имеет, – подтвердил Фридман. – Поверка производится не для того, чтобы гирю не подменяли, а для того, чтобы вес соответствовал. А то, знаете, просверливают в гирях отверстия, и написано на ней пятьсот, а весит она четыреста пятьдесят…

Знаем.

Решили, что Фридман завтра с утра отправляется в Калугу, чему поспособствует наличие у него находящегося на ходу личного автомобиля.

Гога Пирамидин рассказал, что сделано за… глянул на запястье… за двадцать шесть часов, как он подключился к операции.

Метро «Аэропорт», метро «Динамо», троллейбусы, трамваи, автобусы: опрошено большинство дежурных по станциям, милиционеров, дежуривших на станциях в воскресенье вечером, водителей троллейбусов и вагоновожатых трамваев, проехавших в это время мимо «Сокола» и Чапаевского парка. У кого-то выходные-отгулы и при этом живут далеко – эти еще не опрошены, но таких мало. Результатов пока нет.

Говорил Гога подчеркнуто четко, будто не о любимой работе рассказывал, а исполнял ритуал… И Покровский понимал, в чем дело. Сам вступил мягко, чтобы не обострять:

– Есть, наверное, люди, которые ежедневно в одно и то же время в транспорте оказываются, таких бы поискать.

– Но не в воскресенье, – быстро отреагировал Жунев. – В одно время это те, которые с работы или на работу.

– И в будни поздно вечером мало кто с работы и на работу, – встрял Кравцов.

– Скептикам бой, – автоматически ответил Гога Пирамидин, как часто отвечал, когда заходила речь о сложностях оперативной работы, но тут же не выдержал и взорвался… выматерился несколько раз подряд – на тот счет, что искать приходится непонятно кого.

Был прав, конечно. Имея одну примету – галоши, которые можно в любую секунду скинуть, устраивать столь масштабную охоту… Абсурд. Это не только оперативники понимали, это и Жунев, разумеется, обсуждал с Подлубновым, но дело-то идеологическое, «наверху никто не спит» в тревоге за ветеранш.

– Да, что мы знаем о маньяке, давайте прикинем, – примирительно предложил Жунев. – Это человек сильный, наглый и ловкий… Напомню, что согласно мнению судмедэксперта, удары рельсой и асфальтом нанесены с оптимальной эффективностью. Скорее всего, где-то там и проживает, сука, поскольку имеет возможность убивать как по ночам, так и в ходе рабочего дня. Или не работает, или работает как-то так, что может спокойно отлучаться…

– Пенсионер военный. Или авиационный, – предположил Покровский. – Пенсия ранняя, а сил еще много.

– Чего сразу пенсионер? – возразил Гога Пирамидин. – Может, сторожит где-нибудь через сутки.

– Еще там творческих работников до черта проживает, которые не ходят на службу, – сказал Кравцов. – Писатели, артисты, циркачи. Лилипутов я там видел… Живых!

– Циркачи! – оживился Жунев. – А что? Люди физически подготовленные, психически непонятные.

– Итак, сильный, координированный, проживающий, условно говоря, от «Динамо» до «Сокола», не самый обеспеченный, судя по пуговице…

– Возможно, работа связана с командировками, если рубашка из Волгограда, а гиря из Калуги… Это все, что мы знаем?

– Зашибись сколько сведений, – резюмировал Гога Пирамидин. – И с чего вы взяли, что это его пуговица?

Правильный вопрос.

Жунев посчитал присутствующих, достал шесть рюмок. Вытащил новый коньяк из тумбы стола.

– Что делать, Гога. По всем отделениям милиции пройди, по пунктам охраны правопорядка, разузнай в ЖЭКах, кто из населения активисты… Эти хоть попробуют повспоминать. Семшова-Сенцова тебе с завтрашнего утра выделяю, – сказал Жунев.