Шрифт:
— Боже… Боже… Давай же… Ми-и-и-ша…
В какой-то момент тонко-тонко пищит. Замирает, а у меня внизу живота узлом сворачивает — огненным и тянущим. Понимаю, что достигла вершины за секунду до того, как она атакует мой раскаленный член частыми и тугими спазмами.
Ловлю все ее движения, впитываю каждый изданный ею звук, вдыхаю запах. Подавляя свой собственный лютый голод, продолжаю вбиваться в выработанном ранее ритме. С каждый движением сил столько уходит, будто новый пояс беру. Так внутри нее влажно, узко и жарко — неистово горю.
Позволяю Полине прожить каждую секунду этого бешеного взрыва. И лишь, когда она открывает глаза и тянется ко мне губами, прикрываю веки и срываюсь. Вот оно полное обладание — на скорости влетаю. Весь в ней. Бесконечно.
Полина не противится, когда сливаю внутрь нее свое наслаждение. Содрогаясь, принимает все до последней капли. Сама пульсирует. Казалось бы, уже отзвучала, и снова фонит в ней то самое сумасшедшее удовольствие, которое сотрясает в это мгновение меня.
— Не надо, не вставай, — шепчет принцесса чуть позже, когда взрывающие нас импульсы стихают. — Полежим, Мишенька… Пожалуйста… Я очень истосковалась.
— Хорошо, — вздыхая, стараюсь перераспределить вес так, чтобы ей не было тяжело. — Полежим.
Замираем и какое-то время молчим. Полина просто трется об меня лицом, лениво растирает по спине капли пота.
— Миша… — выдает как-то чересчур решительно. Я инстинктивно напрягаюсь. — Если ты против шлейфа и замка — мне все это тоже не очень важно. Давай, как-то по-простому…
— Полина… — тяну и сам не осознаю, какие эмоции вкладываю. То ли облегчение, то ли какую-то усталость, то ли ставшей перманентной нежность. — Обязательно, это сейчас обсуждать?
— Нет, не обязательно… Но я переживаю, что позже забуду. Или передумаю и не стану так благородничать.
Если бы мог, расхохотался бы. Но, пока все мои силы в другом месте сосредоточены — член внутри нее снова становится твердым. Принцесса это чувствует — вздрагивает, стонет и обмякает. Понимаю, что тоже готова к новому раунду. Вот тогда усмехаюсь. Касаюсь губами ее уха. Ласково, пока на это хватает выдержки, целую. И выношу решение:
— Пусть будет все, как ты когда-то хотела.
— Точно?
— Точно.
Плавно толкаюсь.
— М-м-м… Миша-Миша… — отзывается стоном моя принцесса.
— Что, Полина-Полина?
— Не останавливайся…
— Не переживай, не собираюсь.
50
Непобедимый
— Сколько часов ты спал? — спрашивает отец, когда я схожу с ринга.
Машинально хмурюсь. Но, переведя на него взгляд, никакого осуждения не встречаю. Только понимающую улыбку, которую он даже не пытается скрывать.
— Спокойно, чемпион, — вроде как ему даже весело. И это еще остальные мастодонты не явились в зал. Честно говоря, эти чертовы бывшие чемпионы, как бы я их не уважал, подзаебали. Разошлись сверхмеры. Ощущение, что вместо одного тренера у меня отныне целых четыре. И каждый, блядь, с амбициями льва. — Я не собираюсь на тебя нападать. Сам когда-то был в твоем положении.
— Я помню, — бросаю немного резко.
— Помнишь? — очередь отца хмуро сводить брови.
— Ну, а что ты думаешь, не помню?
Наверное, по тону ясно, что с высоты своего возраста многое осознал и не все поддерживал.
— Неожиданно, — упирает руки в бока. Улыбка меркнет. — Может, есть что-то, что бы ты хотел обсудить. Откровенно.
— Да что теперь обсуждать, пап? Ты справился. Мама святая. Моя принцесса, увы, нет. Но я тоже справляюсь.
Прищур отца становится еще выразительней.
— Свадьба через два дня, — зачем-то напоминает он.
— Да, — киваю. — Все идет хорошо.
— Надеюсь, на этот раз без сюрпризов? А то я, честно сказать, сам плохо спать стал.
Отчего-то не могу сдержать ухмылку.
— На этот раз все закончится… — растягиваю, не сразу понимая, что хочу сказать, — Тихомировой.
— Вот это отлично! — искренне радуется папа.
Обнимая меня, похлопывает по плечу. Расслабляясь, смеюсь, как никогда свободно.
— Ну, все, — выдыхает отец пару секунд спустя. — Иди к своим. Вижу, что рвешься душой.
Не знаю, по чему он делает такие выводы. А может разгадка все та же: «Сам когда-то был в твоем положении»… Не особо вникаю. Потому что и правда рвусь. Спал действительно немного, но даже после изнуряющей тренировки усталости не ощущаю. Необычайный прилив сил ловлю. Сразу после душа, не успев толком вытереться, натягиваю белье, чистые шорты и спешу к «своим». К тем, кого уже очень скоро буду иметь право называть своей семьей. Давно заточен на это больше, чем на спорт.