Она поехала поставить машину перед «Кантри Клабом», который представлял собой нечто вроде большого шале с деревянным остовом. С ним соседствовал со всех сторон окруженный бунгало бассейн. В баре находились европейцы, перемешанные с несколькими малайцами в черных пилотках. При виде Ангелины от группы отделился какой-то мужчина.

Это был малаец без головного убора, с затемненными очками и маленькими черными усами, который приветливо улыбался им. Он был чуть выше полутора метров. Ангелина представила их друг другу.

– Мистер Малко Линге. Его светлость Сурамар Аль Мутади Хадж Али, первый адъютант его величества султана.

Мужчины обменялись рукопожатием. Итак, перед Малко был тот, кто обвинял Джона Сэнборна. У него был вид умного молодого человека, но только не тогда, когда его взгляд останавливался на Ангелине.

Выпирающая под белым трико острая грудь, казалось, гипнотизировала его.

– Миссис Фрейзер, – сказал он, – я как раз хотел пригласить вас на вечер, который состоится после матча в поло в будущую пятницу. (Он повернулся к Малко.) Вас тоже, разумеется.

– Спасибо, – ответил Малко. – С удовольствием.

Приблизился официант, и первый адъютант, улыбаясь, спросил у Малко:

– Не хотите ли попробовать «малайского шампанского»? Это наш излюбленный напиток...

– Почему бы нет?

Бармен незаметно смешал содержимое бутылки «Моэта», спрятанной под стойкой, с апельсиновым соком. Брунейцы не имеют права пить алкоголь на людях. Они обменялись несколькими банальными фразами, затем Хадж Али расстался с ними.

– Вы, кажется, ему очень нравитесь, – заметил Малко.

– Это правда! – сказала Ангелина. – Может быть, поэтому он меня все время приглашает.

Они прошли вдоль бассейна, и Ангелина открыла дверь одного из бунгало. Большое окно выходило на поле для гольфа, огромная очень низкая кровать занимала всю комнату, где еще находились телевизор и видеомагнитофон «Самсунг». Ангелина плутовато улыбнулась.

– Эти комнаты находятся в распоряжении членов клуба поло. Это позволяет окружению султана тайно удовлетворять некоторые свои желания после вечеринок.

– Вы, по-видимому, хорошо знаете местные обычаи, – улыбаясь, заметил Малко.

Неожиданно по телу Ангелины как будто пробежал электрический ток. Поставив сапог на покрывало и держа хлыст в руке, она пристально посмотрела на него с неясным выражением в глазах.

– Почему вы так считаете?

Она открыто провоцировала его. Малко приблизился к ней вплотную. Быстрым движением она наклонилась вперед, потирая возбужденные соски своих грудей об его рубашку. Она закрыла глаза, издала похожий на мурлыканье звук и проговорила хриплым голосом:

– Это слишком хорошо, остановитесь!

Малко захватил в свои ладони маленькие груди, и она, прерывисто дыша, сразу прижалась к нему. Они обменялись долгим и крепким поцелуем, затем, почти задохнувшись, она отстранила его с веселым дурашливым выражением в черных глазах.

– Не надо здесь оставаться. Если Хадж Али нас тут застанет, он от этого заболеет. Однако мы не делаем ничего плохого, не так ли?

Немного неуверенная в своих движениях, она ударяла хлыстом по сапогу.

– Это ваш любовник?

– Вы очень любопытны! Друг.

– Вы знаете, что Джон Сэнборн его подозревал?

– В чем?

– В присвоении двадцати миллионов долларов.

– Это смешно. Пойдемте. Возможно, мой муж также присоединится к нам на обед.

Вокруг бассейна никого не было.

– Здесь резвилась пресловутая Пэгги Мей-Линг? – спросил Малко.

– Нет, она имела право на загородный дом принца Махмуда. Это в семистах метрах отсюда, в конце пляжа. Днем и ночью его охраняют гуркхи. Туда «Секс-Машина» привозит свои жертвы. Это довольно удивительное место.

– Вы его хорошо знаете? – полушутя-полусерьезно спросил Малко.

Ангелина выдержала его взгляд.

– Однажды в отсутствие Махмуда я посетила его вместе с Хаджем Али. Это довольно странный дом: зеркала без амальгам, всюду телекамеры, видеомагнитофоны, резиновые матрасы с водой. Пойдемте обедать.

Выпив кофе, Малко с улыбкой спросил:

– Нельзя ли посетить этот загородный дом?

– Попытаемся, – ответила Ангелина, – но если там находится Махмуд, об этом не может быть и речи.