Его мгновенная улыбка сменяется на серьезное выражение лица, и теперь он смотрит на меня в упор и суровым тоном заявляет:

— Я не собираюсь с незнакомым мне человеком делиться личной информацией о себе, на то она и личная.

— Не переживай, я умею хранить секреты, — не отступаю я, продолжая улыбаться. — Ну правда, мне очень интересно.

Проводя рукой по волосам, мужчина тяжко вздыхает, словно все проблемы мира разом свалились на бедного него, и говорит:

— Вот пристала. Что тебе от меня надо? Я всё тебе сказал. Я не намерен давать почву для сплетен. — Я слышу злость и раздражение, исходящее от него. Эти два состояния ему ой как не к лицу.

— Почему сразу сплетни? — удивляюсь я.

— А разве нет? — Его брови нагло взлетают вверх. — Готов поспорить, ты самая главная сплетница из всех сплетниц этого университета, — и машет рукой в сторону корпуса. — Самая коварная и беспощадная, кому не составит труда раздавить человека во всех смыслах этого слова, а затем еще и добить окончательно. И посмотри на себя… — Он с нескрываемым отвращением пробегается глазами сверху вниз к моим ботинкам, и снова его взгляд подымается вверх и застывает на моих глазах. Боже, мне сразу становится не по себе от его рентгеновских глаз. Что он там в моих глазах увидел? Почему так смотрит? Нет уж, я выдержу этот колючий, глубокий взгляд, я сильная. Внезапно, словно растерявшись на мгновенье, отводит взгляд — буквально на секунду — и снова зло смотрит на меня, ей-богу, как на врага народа.

— Выглядишь как истинная сплетница, — продолжает он, — у которой нет своей личной жизни, и поэтому готовая на всё, чтобы получить очередную порцию сплетен, ведь ты только так можешь разнообразить свою скучную, обыденную жизнь, в которой нет ничего интересного, за исключением охоты за очередной сенсацией. Такие, как ты, даже хуже желтой прессы, хотя я раньше думал, что хуже быть не может.

Я в полнейшем шоке. Когда наконец до меня доходит смысл всего вышесказанного, ошарашенно восклицаю:

— Что?!

Я никак не ожидала, что он перейдет к оскорблениям. Обидно, блин, что этот человек, который даже имени моего не знает, не то, что меня саму, — он даже понятия не имеет, чем я живу и дышу, — смеет утверждать, что я законченная стерва. Он, конечно, выразился другими словами, но я уверена, именно это он и имел в виду. Что-то мне расхотелось продолжать наш разговор, из которого понятно только одно: он зазнавшийся ублюдок. Боже, он меня здорово разозлил, и я просто обязана ему сказать пару «приятных» слов напоследок.

— Как ты смеешь меня оскорблять? — произношу медленно с нажимом на каждое слово. Затем словесно продолжаю нападать на него всё более и более яростно: — А ты-то кто? Эгоистичный, высокомерный, самодовольный придурок, который любит только себя любимого, тебе же наплевать на всех, кто ниже тебя по экономическому статусу. Тебе, видимо, приятно принижать людей и чувствовать над ними превосходство. Ты таких, как я, на дух не переносишь, и это было сразу заметно, с самой первой секунды, как только я с тобой заговорила. Хотя бы притворился бы что-ль ради приличия, а-то вид у тебя как при токсикозе. Смотри, как бы не стошнило. Думала, ты взорвешься от злости и раздражения. А что насчет меня, то ты меня не знаешь и не имеешь право так оскорблять, тебе ясно?! — и гневно испепеляю взглядом.

Пусть не думает, что ему удалось меня задеть своим ядом до самых костей. Я не позволю ему такого удовольствия. Нужно просто сейчас развернуться и уйти прочь с гордо поднятой головой. Задираю голову как можно выше, насколько это вообще возможно в подобной ситуации, разворачиваюсь и ухожу. Внутри всё пылает огнем. Эмоции определенно зашкаливают, но я сдерживаюсь, чтоб не вернуться и хорошенько не врезать в его смазливое, идеальное личико без изъянов. Он что-то говорит, но я не слышу или не хочу слышать. Мои уши больше не в состоянии воспринимать звуки, срывающиеся из этих самоуверенных, гадких уст. Теперь я тебя понимаю, парень с русыми волосами. Я с тобой согласна. Действительно, невозможно понять смысл его тихих слов, похожих на отголосок, доносящийся откуда-то из леса, где яростно бушует ветер, и ударяющийся о каменную стену, внезапно появившуюся между нами.

Я вхожу в холл совершенно раздавленная. Невероятно, мое настроение вмиг улетучилось за каких-то пять минут этого злосчастного разговора, который стал причиной разбушевавшихся внутри меня эмоций. Зачем я вообще к нему подошла? Дура! Сама себе нахожу повод расстраиваться.

И вообще, зачем он мне сдался? В любом случае, я его больше не увижу. Он ведь не студент, а значит, не будет здесь каждый день ошиваться. Но думаю, на всякий случай, всё же не стоит так рано приходить в универ. Не хватало еще случайно на него натолкнуться с утра. Народу-то нет — не получится затеряться, а снова с ним говорить нет никакого желания. Уж он-то не упустит возможности съязвить и закинуть в меня пару "ласковых" словечек при встрече. Я встречала подобных типов — ничего хорошего от них не жди. И почему я до сих пор о нем думаю? Он не стоит того. Да и зачем попусту расстраиваться? Господи, было бы из-за кого…

Вспомнив о том, с кем намечается сегодняшний обед, я расплываюсь в улыбке. Мне кажется, стоящая возле окна девушка заметила быструю перемену в моем настроении, и недоуменно уставилась на меня, будто увидела что-то сверхъестественное. Я, только мельком взглянув на ее выражение лица, прохожу мимо, делая вид, что не замечаю направленных в мою сторону любопытных глаз. Да что уж там, я сама такая же, любопытная до чертиков.

Дохожу до двери с рисунком «девочка в юбке». Вхожу, направляюсь к зеркалу, и достав косметичку из сумки, привожу себя в порядок. Это мой практически ежедневный ритуал — по утрам красится в университетском туалете и затем выглядеть на все сто. Не могу назвать себя первой красавицей, а таких моделей у нас на курсе предостаточно: с кукольным личиком и идеальной фигурой; но, по крайней мере, я далеко не уродина, и моя внешность меня вполне устраивает (это я так себя успокаиваю). Так как я по своей натуре чуть самокритична, могу без стыда отнести себя к среднестатистической части общества. А вот если послушать мою подругу по поводу моих внешних данных, то я для нее едва ли не идеал красоты, однако я не воспринимаю ее точку зрения как истинное и уже перестала обращать внимания на ее комплименты, зная, что она склонна всё преувеличивать. Лера, родственная моя душа, более критична к себе. Ее не устраивает в ней абсолютно всё, вплоть до мельчайших родинок на правой щеке. Как по мне, так она явно себя недооценивает.