Считалась, да. Темноволосая и худощавая, Верити мало походила на других девушек с их светлыми кудрями и пышными формами. И, судя по тому, что он успел нащупать под одеялом, она в самом деле не могла похвастаться выдающимися окружностями. Но его ладони живо помнили тепло девичьей кожи, а её запах, казалось, забился в ноздри. Свежий и волнующий. От служанки пахло нагретыми солнцем и напоенными росой дикими травами. Аромат, воскрешающий в памяти летний луг. Его хотелось вдыхать бесконечно.

Брандон тряхнул головой снова. Бесы знают, что с ним творится! Должно быть, дело в том, что Верити Розверт – первая девушка, оказавшаяся в его холостяцкой кровати. Нет, Торп вовсе не являлся непорочным юнцом, просто те женщины, с которыми он время от времени встречался, были определённого сорта. И жили они вовсе не в Бриндале.

В родном городе ведьмака боялись. Он с трудом мог представить себе, чтобы какая-нибудь местная суеверная особа могла даже просто подойти к нему близко, не говоря уж о том, чтобы одарить поцелуем или провести ладошкой по его щеке. Подобного рода ласки до свадьбы не возбранялись, а в некоторые праздники и подавно приветствовались, вот только Брандону Торпу на таких празднествах никто и никогда не бывал рад.

Эта девчонка – Верити Розверт – тоже его боялась. Даже в глаза ему посмотреть не решилась, когда мачеха её привела. Брать эту запуганную и без того девушку в дом не слишком-то хотелось, но другого выхода не было. И дело не только в том, что, будучи одиноким мужчиной, Торп не справлялся с хозяйством, тут он был крайне неприхотлив. Просто в какой-то момент тьмы в нём стало больше и отчётливо накрыло страхом, что Брандон может повторить судьбу отца, оставив город без ведьмака. Потому и пришлось согласиться на эту кандидатуру – нескладную девицу, дочку умершего некоторое время назад лесничего. Деньги Бран выплатил её мачехе как законной опекунше и впустил Верити в свой дом.

Разумеется, он был готов к тому, что она будет его опасаться. Немудрено это. Ведь каких только страшилок о нём не рассказывали! Проклятый, с отравленной кровью. Поговаривали даже, будто он способен наслать на человека порчу одним лишь взглядом. Ни одна девушка в их городке не пошла бы работать в дом ведьмака по доброй воле. Торп видел страх даже на лицах тех людей, которым помогал избавиться от нечисти. Точно в их глазах он и сам был кем-то вроде чудовища, может, даже похлеще тех тварей, что ведьмаку приходилось истреблять. А благодарность их казалась насквозь фальшивой.

Конец ознакомительного фрагмента.