– Я передам Зомбуделю, чтобы он ее отругал!

И кто-то еще спрашивает, в кого я такая?

Линден вообще делал вид, что не при делах. Его явно не радовал выход в свет, и от двойного неудовольствия папа злился еще больше. Он наотрез отказался пускать с нами Астара, зато дал в нагрузку служанку Шиску. Наверняка у него был какой-то план, и он его придерживался, вот только на каждый план у судьбы непременно найдется дрын.

Чинно, неторопливо и даже в какой-то мере благородно мы в экипаже доехали до набережной, рука об руку прошлись по променаду, ловя изумленные взгляды и фальшивые улыбки. На Линдена поглядывали с любопытством – как-никак новый холостой лорд в столице, событие не эпохальное, но значимое.

А вот на меня смотрели с опасением. Наверняка слух о вызове горгона просочился в народ. Дракона папенька скрыл, по традиции все разрушения свалив на меня. Даже гордость взяла – ни у кого не возникло сомнений!

Так мы и оказались в королевском парке, на излюбленной знатью полянке. Шиска разложила плед, помогла мне усесться и расправить платье, а потом засуетилась вокруг, выгружая еду из плетеной корзинки.

– И что, мы просто будем есть в парке? – спросил Линден.

Несмотря на осень, день выдался жаркий. Мой женишок снял плащ и сидел в одной рубашке, периодически поигрывая мускулами. Жертв, что ли, приманивал? Удобно, кстати, что он ест в облике человека. Это ж сколько коров надо держать, чтобы прокормить такую тварищу!

– О чем это ты задумалась? – с подозрением спросил Линд.

– Так… о будущем.

– Звучит угрожающе. В этом будущем есть мрачные заклинания, камни душ и черные ритуалы?

– Ой, ну так далеко я не думаю, – отмахнулась я, – максимум до обеда.

– А можно мне другую принцессу в жены?

– Тебе за сожженные деревни и этой много! – огрызнулась я. – Самую стремненькую нашли.

Линд помрачнел, а мне стало совсем немножко стыдно. Хотя почему стыдится не тот, кто плевался раскаленной лавой в чужих курочек и коровок, а тот, кто потом из казны этих курочек компенсировал, да по такой цене, словно эти крякалки несли исключительно золотые яйца и до кучи определяли себя страусами – по размеру оных?

Чтобы избавиться от противного чувства (слабо знакомого – папенька называл его совестью, обычно в контексте обсуждения отсутствующих у меня качеств), я начала рассказывать Линду про стекающихся на запах свежих сплетен аристократов.

Конец ознакомительного фрагмента.