— Ты моё наваждение, я влюбился в тебя как мальчишка, стоило мне только взглянуть на портрет. — прервав поцелуй, тихо проговорил мне в губы своё признание.

— Я не знала этого, мне казалось, что я тебе крайне неприятна, — засмущалась я, а у самой по телу стало разливаться тепло, первый раз за всё время мне стало легче дышать, боль, мучавшая меня годами, стала отступать.

— Неприятна? — усмехнулся он, — нет, любовь моя, ты для меня весь мир, я грежу о тебе днём и ночью, мечтая заключить в свои объятья и любить тебя до потери памяти.

— Ох… — не смогла я сдержать вздоха удивления, а потом, вспомнив, в каком состоянии были Юля и её подруга, поспешила себя обезопасить, — только не надо зверствовать, как ректор и его брат, я не выдержу такого напора! — после моих слов Лориен рассмеялся в голос.

— Откуда тебе известно, что не выдержишь, ведь не пробовала ещё? — отсмеявшись, задал он провокационный вопрос. И правда, я действительно не знала, каково это – быть с любимым мужчиной.

— Может, и не знаю, зато подруг видела после сексомарафона с их мужьями, и поверь, они были крайне удручены после проведённой ночи с ними, ведь мера во всём нужна.

— Мера? — хохотнул он, — согласен, а также обещаю, что ты втянешься, и сама будешь не прочь проводить побольше времени со мной, ты забыла, кем ты являешься?

— Как же мне забыть об этом, когда ты каждый день напоминаешь, — сделала вид, что обиделась, но уверена, что глаза выдали мой зарождающийся интерес. — И вообще, хвастаться некрасиво. — намекнула я ему, что он преждевременно присваивает себе лавры умелого любовника, тут нужна практическая проверка, а словам доверять глупо.

— Хорошо, обряд проведём сразу после тренировки в лесу, а то мне как-то обидно, что ты в меня не веришь. — поцеловал он меня в кончик носа. — А сейчас я верну тебе то, что твоё по праву.

— Что ты мне хочешь вернуть? — удивилась я.

— Вот это, — показал мне лилию, появившуюся на его руке.

— Ты отдашь мне её добровольно? — не поверила я, что он может спокойно отказаться от власти надо мной. Не было случая, чтобы так поступали те, кто получал власть над нимфой.

— Вел, мне нужна твоя любовь добровольно, а не по принуждению, тем более, я провёл этот обряд, чтобы защитить тебя тогда, и уж точно не подчинять в будущем. — изумил он меня своим признанием.

— Но ведь ты говорил на тренировке… — решила напомнить ему тот случай, когда он угрожал мне полным подчинением. Видно, он тоже вспомнил и помрачнел.

— Вел, ревность мешала мне здраво мыслить, ярость и обида переполняли меня, но то, что я там говорил, это был блеф. Я никогда, ни при каких обстоятельствах не превратил бы тебя в тень самой себя и постельную игрушку. Мне до сих пор стыдно за тот случай, но прошлого не воротишь, чтобы исправить, и нет мне за это прощения.

— Лориен, — несмело провела я рукой по его лицу, — я тебя люблю и не держу зла, обещаю, что вычеркну из своей памяти эти страшные моменты, чтобы они не омрачали нам жизнь.

— Зато я никогда не забуду, сколько боли тебе причинил, маленькая моя, — виновато посмотрел он на меня.

— Не живи прошлым, оно ушло, зачем постоянно оглядываться назад и омрачать этим наше будущее? — после моих слов он с надеждой во взгляде посмотрел на меня, было ощущение, что я ему подарила новую жизнь, и он не верит своему счастью.

— Ты об этом не пожалеешь, клянусь! — опаляя мои губы страстным поцелуем, с горячностью пообещал он сделать меня самой счастливой.

Юля

— Девчонки, я сгораю от любопытства, а ещё больше волнуюсь, как там Вел, вдруг её эта рептилия обидит? — металась я по комнате.

— Юль, да мельтеши ты, уже в глазах рябит из-за тебя! — нанося макияж, ответила Светик, — всё у них будет нормально, поскандалят, конечно, Вел стукнет чем-нибудь его по голове для лучшего усвоения урока, и помирятся. А ты лучше делом займись, приведи себя в порядок и не забудь надеть то, что я тебе принесла.

— Если этот прикид выглядит, как у Рэн, ни за что! — отказалась я от эронаряда.

— Юля, ты что, всю операцию решила завалить?! — изображая грозу полей и огородов, взвилась Светик.

— Причём тут операция и экипировка, как у путаны! — не отставала я от неё.

— Юля, ты через чур консервативна, и вообще, это платье можно назвать целомудренным по сравнению с теми костюмами, в которых мы будем выступать. — убила она меня, хотя нет, примерно такого поворота я и ожидала.

— Сама развратница, и нас туда же тянешь! — воскликнула я в сердцах.

— Юль, прекращай, мы, вообще, зачем этот номер затеяли, а? — напомнила мне о причине этого чёртового выступления, и я в очередной раз пожалела, что согласилась на эту авантюру.