Вообще, почти все наши пациенты — приезжие, народ терпеливый и кроткий. И тут ничего удивительного. Кто они такие, чтобы качать права? Такие же простые работяги, как я.

За прошедший год я хорошо разобралась, кто есть кто в этой Вселенной. Существовало шесть основных планет-сверхдержав: Даур, Эмон, Земля, Сигма-ту, Либер и Прайм — гуманоиды родом с них в колониях не работали, они трудились в экспансиях на элитных должностях.

А остальные планеты, входящие в коалицию, подобные Глизе-581 — это типа развивающиеся страны. Работать в менее развитые колонии прилетали жители таких же колоний, но уже более продвинутых.

И, конечно же, развивающихся планет было гораздо больше, чем планет-основателей коалиции. На Глизе трудились соотечественники Моры виаруды и Зира — нууры, а так же орухи, ооши-ви, уриканцы и бурунцы. Вот с ними мы в основном и контактировали…

Я закрыла дверь в приёмный покой и отправилась в жилую часть. Если что — позвонят, там объявление висит.

Конечно, дел у меня перед отпуском скопилась куча. Отчёты годовые ещё не написаны, план на будущую рекламную акцию среди глизов не готов. Списки местных жителей, которые к нам хоть раз обращались, нужно было проверить и обзвонить тех, кого не успели Мора и Зир — мы периодически справлялись о здоровье бывших пациентов, проявляя участие. Но это всё никуда не денется. Сделаю в обед, пока Тошка будет спать, и ночью. Всё же хорошая у меня работа. Повезло.

— Мам, ну почему мы не можем оставить Багиру и её деток себе? — не успела я войти в дом, завёл любимую песню сын.

— Потому что мы летим на море, и нас не будет две недели. А ещё потому, что хвосторыжки любят свободу. Сам знаешь, — терпеливо объяснила ему в сотый раз, — Багира пришла к нам, потому что собиралась рожать малышей, а сейчас, когда они подросли, им будет лучше в лесу.

Зир построил зверькам домик, как только Багира решила, что наш медпункт ей как роддом подходит.

— Нет, мам, Багире у нас нравится. Давай не будем её отвозить в лес? — Тошка так жалобно на меня смотрел, что я была просто не в силах ему отказать.

— Ну хорошо. Давай сделаем так: оставим пока семейство хвосторыжек в их домике. Если дождутся нас из отпуска — значит, останутся, а если выберут свободу, то так тому и быть. Искать и неволить их не станем.

— Ура! Спасибо, мам! Я знаю, что они останутся и меня дождутся! — просиял Платон и принялся уминать за обе щёки борщ.

Вернее, его подобие, которое я научилась варить из местных продуктов.

Я села напротив и тоже взялась за ложку, размышляя над очередной странностью, которая происходит вокруг нас с Платоном.

Меня давно не удивляет феноменальная Тошкина память и поразительная коммуникабельность — сын ладит с детьми всех рас, с которыми общается на развивашках и во дворе. Он физически крепкий и характер имеет лёгкий — ни разу мне не закатывал истерик, и это дело привычное.

Но вот, например, история с хвосторыжкой, по всеобщему мнению, странная. Эти зверьки чем-то напоминали диких Земных кошек, не поддающихся дрессировке. На гуманоидов они не нападали, но и спутниками им никогда не становились.

А Багира — это Платон её так назвал, хотя никакого сходства с чёрной пантерой грязно-рыжая хвосторыжка не имела — не просто пользовалась предоставленными нами во дворе удобствами, она реально признала Платона своим хозяином, ластилась и слушалась его. И три её детёныша — тоже!

А ещё… Про это даже думать страшно, но мой сын иногда говорит во сне на напоминавшем мне гортанное гыр-гыр-гыр капитана «Разящего» языке. Дай бог, чтобы мне всё это мерещилось или было просто Тошкиными подсознательными воспоминаниями. Ведь космос сын продолжал любить так же самозабвенно и капитана дар Раамна не забывал.

Ну и не забывал сын о полётах. Это меня ужасно пугало, потому что Тошка утверждал, что умеет летать. Сознался даже, что один раз пробовал: забрался на дерево во дворе медпункта и с него полетел. У меня тогда случилась истерика, и он мне клятвенно пообещал, что больше так делать не будет.

В общем, в отпуске, помимо отдыха на море, я хотела показать Тошку специалистам и узнать, не переборщили ли в «Гостинице» с его прокачкой.

— Мам, а мы на каком звездолёте полетим? — естественно, Платон знал на каком, и куда, и сколько, но предвкушение заставляло его поднимать этот вопрос бесконечное количество раз.

— А вот ты мне сам расскажи, на каком.

— Ну, билеты у нас на пассажирский звездолёт КФ-664 во второй класс, но я вот думаю — а вдруг тебе позвонили и что-то поменяли?

Это что-то новенькое. С этой стороны Тошка ещё не заходил.

— Нет, сынок, не звонили и не меняли. На нём и полетим.

— Эх, жалко… А я бы хотел опять полететь на «Разящем бумеранге», я по нему скучаю, мам.

— Не надо скучать, сынок, может, когда-то и встретитесь ещё.

— Не может, а точно и не когда-то, а скоро, — заявил Платон с полной уверенностью.