– Я. Жизнь у тебя кипит, смотрю, – оглядываюсь по сторонам, останавливая взгляд на полке, уставленной книгами.

– Саня?

– Веня, ты совсем утух?

– Я стекло, – наклоняется вперед, – вмажешь?

– В другой раз, – возвращаю внимание к Вилейкину, – слушай, ты же с местными бандосами знаком?

– Смотря кто тебе нужен. Наезжают?

– Не то чтобы, но нужна информация. Парень, Влад, с быком на черном мерине ездит. Меня из-за него вчера так отделали.

– Сын Аккорда? – проводит пальцами по губам, изображая застегивающуюся змейку. – Тут я могила, говорить о Петре Викторовиче – себе дороже.

– Петр Викторович – это Аккорд, а Влад его сын? – переспрашиваю в надежде, что он что-то ляпнет.

– Подожди, – Валик поднимается с кресла и тяжелой походкой со сгорбленной спиной идет к широкому дубовому столу, обитому зеленым сукном. Выдвигает ящик, вытаскивая пакет с белым порошком.

Втянув в себя эту дрянь, запрокидывает голову, широко распахивая глаза.

– Продолжай, – машет рукой, садясь на край стола.

– Кто мог наехать на его сына?

– Звери могли.

– Это кто?

– Это… погоди, так тебя зверье отмудохало? Если это зверье, то они еще вернутся, можешь не сомневаться. Жизни не-да-дут, – дергает указательным пальцем взад-вперед.

– Давай без страшилок, значит, звери…

– Кстати, если хочешь, по старой дружбе могу замолвить за тебя словечко перед Аккордом, за услугу, конечно.

– В другой раз, – поднимаюсь на ноги.

– Заходи, я всегда готов к сотрудничеству. Хотя стой, – хватает за локоть и сразу разжимает пальцы, прочувствовав мое недовольство, – может быть, ты из-за Людки все это спрашиваешь?

– А при чем здесь она…?

– Ты не знаешь? – смотрит на меня выжидающе, а я молчу. – Серьезно? Твоя сестрица полгода как на Герцена обслуживает.

– Ты сейчас мою сестру шлюхой назвал? – сжимаю кулаки, вставая с ним нос к носу.

– Не кипятись, я правду говорю. Ее все видели и знают. Маратик там часто баб снимает, но тебе не рассказал. Интересно, совсем или еще?

– Рот закрой, – хватаю его за горло футболки.

– А я что? Я правду сказал, Доронин, ту, которую друзья твои говорить не захотели.

– Пошел ты! – отталкиваю Веню к стенке и, круто развернувшись, вылетаю в прихожую.

– Дверь входную за собой прикрой, – доносится следом.

По лестнице сбегаю, убрав руки в карманы, во дворе задираю подбородок, мельком смотря в Венины окна. Пинаю валяющийся камень, заворачивая за угол.

То, что он сказал, не укладывается в голове, потому что этого просто не может быть, Людка не такая. Да, она изменилась, стала более отстраненной, озлобленной, холодной, но это ничего не значит. Просто не может значить. Я верю в то, о чем думаю, искренне верю, но все равно иду к Маратику, чтобы вытрясти из него правду. Правду, которая мне понравится, или ту, что изменит мой мир окончательно.

Позвонив два раза в дверь коммуналки на Восточной, дергаю ручку, слыша недовольный ор по ту сторону. Лукьянов не спешит, соседи нервничают, а я пребываю в натуральном бешенстве. Пару минут спустя Марат открывает, а брови на его лице ползут вверх. Затаскиваю его в длинный коридор коммунальной квартиры, припечатывая к стене. Фиксирую локоть на его шее, вынуждая встать на цыпочки.

– Доронин, – сквозь кашель, – ты сов…

– Людка бывает на Герцена?

Марат перестает сопротивляться, и я чувствую, как расслабляются его мышцы.

– Остынь, поговорим.

Раздраженно убираю руки, сверля спину Лукьяна глазами, пока мы идем в его комнату.

В его хате накурено, на полу валяются какие-то шмотки, а у кровати пара пустых бутылок. На столе банка с рассолом, в углу телевизор и шкаф, сюда он приходит только спать.

– Неплохо вчера посидели, – садится на стул, – курить будешь? – вытаскивает пачку.

Киваю.

– Не думай, что я зассал рассказывать, нет, – чиркает спичкой, – я думал, что тебя нужно как-то подготовить.

– К такому можно подготовить? – затягиваюсь, выдыхая дым, запрокинув голову.

– Не знаю…

– То есть это правда?

– Да. Откуда узнал?

– У Вилейкина был.

– Веньки? А зачем ходил?

– Не в этом суть.

– Из-за драки?

– Маринка?

– Яковлеву рассказала. Помочь тебе хочет.

– Гуманно.

– Тупо. Яковлеву сюда лезть не стоит.

– Согласен. Вечером будет нужна твоя помощь.

– Какая?

– Увидишь.

Тушу окурок, краем глаза замечая рукоятку ствола, торчащую из-под кинутой на стол футболки. Марат прослеживает мой взгляд, спокойно.