Я сделала осторожный шаг назад, чтобы уйти незамеченной, и тут-то и случилась катастрофа. Неизвестная магия подхватила меня, спеленала и поволокла к мужчине. Затем буквально обрушила на него, притиснула к горячему телу и ослабила хватку, но не отпустила.

Это что за пакость? Откуда она тут взялась? Явно же не охранная и не защитная! Да эти чары больше напоминали… любовные? Впрочем, я первая удивлюсь, если Ланса не попытаются приворожить местные кумушки. Но надеюсь, мужчина он не глупый, защитными амулетами запасется.

Но только что делать мне? Хозяин особняка – единственное, в чем пока везло – даже не проснулся. Лишь что-то пробормотал во сне, а потом вдруг обхватил меня руками, перевернул и впился в губы поцелуем.

Признаться, я была готова к тому, что меня обнаружат, выяснят, кто я, уволят, выгонят посреди ночи на улицу, но не к его губам, обжигающим мои с тихим стоном. Так путник пьет воду, выбравшись из пустыни – жадно и трепетно приникая к ней.

Ошарашенная, прижатая к его телу, начинающая паниковать, я попыталась прервать поцелуй.

– Все же пришла, – вдруг прохрипел Ланс и распахнул глаза.

Ой, что сейчас будет… Явно же не к встрече со мной готовился…

– Я так долго тебя ждал, единственная.

Что? Бредит! Я высвободила руку и положила ему на лоб. Жара не было. Тогда, бездна изначальная, что происходит?

Мужчина ласково коснулся кончиками пальцев моего лица, сверкая темными искрами во взгляде. А потом, не спрашивая, не интересуясь моим мнением и желанием, снова поцеловал.

А можно мне успокоительного? Хмель его губ невероятен, проникает в кровь, будит дикое желание принадлежать этому мужчине. До последнего вздоха.

Почему мои руки в его волосах? Почему губы горят, как от проклятья? Что он творит? Что творю я? Бездна непроглядная, что это?

Щелк… щелк…

Звук метлы, прутья которой скользили по каменной стене, привел меня в чувство. Я подскочила, обрадованная, что неизвестная магия выпустила, выпуталась из объятий Ланса, рванула к окну.

– Постой! Пожалуйста!

Он бросился следом, но запутался в одеяле, и это дало мне лишние мгновения. Мгновения, за которые я оказалась на метле и рванула ввысь, а через несколько минут заперлась в своей комнате.

Ноги дрожали, руки не слушались, губы горели… Хорошо полетала, что тут скажешь?

На рассвете я поднялась с трудом. Разогнулась, скрюченной бабулей доползла до умывальника и затем полезла в сумку за зельем, снимающим усталость в мышцах. Ванна пока была свободна, и я спокойно полежала в ней, радуясь отдыху. Про случившееся ночью старалась не вспоминать, потому что объяснения происходящему не было, а при мыслях о Лансе и наших поцелуях начинало бешено колотиться сердце и алеть щеки.

Собралась быстро, спрятала метлу в шкаф и шикнула на нахалку, чтобы и не думала шуметь. Котелок спокойно лежал на полке, безобразничать не собирался. Тратить силу и уменьшать артефакты я не стала, моя магия еще не до конца восстановилась. Да и любопытный Арчи уже на ногах, как бы не решил заглянуть ко мне в комнату, едва я ее покину. Переживая, решилась наложить чары отвода глаз. И только потом спустилась на кухню.

Несмотря на утро, которое только вступило в свои права, дом был полон голосов и шума. Снова носились слуги, начищая то, что не успели вчера, на кухне, куда я пробралась, в кастрюлях булькали супы, а на сковородках шипела зажарка. Александрина в неизменном белоснежном колпаке и накрахмаленном переднике раздавала указания помощницам.

Получив омлет с зеленью и чашку ароматного чая с булочкой с корицей, я, довольная, уселась в углу за столом.

Ко мне подсела одна из молоденьких служанок и тоже принялась есть.

– Вы слышали? Сегодня ночью в комнату к господину Лансу забралась какая-то леди! – раздался звонкий мальчишеский голос, и я чуть не подавилась омлетом.

– Вот балабол! – возмутилась Александрина, откладывая лопаточку, которой помешивала зажарку, и поглядывая на мальчишку, влетевшего в комнату.

Лет пятнадцати, не больше. Взъерошенный, словно воробей, с веснушками на щеках и задорной улыбкой, он невольно вызывал симпатию.

– Зуб даю! – возмутился паренек, почесывая вихрастый затылок. Голубые глаза его тем временем с любопытством смотрели вокруг, явно предвкушая реакцию на его новость.

Помощницы госпожи Александрины переглянулись, но расспрашивать не решились.

– Садись лучше ешь, Фрол, да болтай поменьше, – велела главная повариха.

Упрашивать мальчишку не пришлось: принялся за кашу, но было видно, что его распирает хоть с кем-то поделиться подробностями. И мы с одной из служанок, принимаясь за чай, шепотом уточнили, что там произошло. Из рассказа Фрола получалось, что незнакомка пробралась к хозяину Дарншхолла через окно и успела сбежать раньше, чем он ее рассмотрел.