— Пожалуйста, сядь.

— Отлично. — Я сажусь, и он тут же подвигается, пока не оказывается прямо напротив меня.

— Анджелина. Я просто хочу сказать, что мне очень жаль.

Я коротко киваю.

— Спасибо.

— И ты должна знать, что тебе никогда не угрожала никакая опасность. Ладно? Я взял тебя, чтобы стереть память о том, как я исцелялся, вот и все.

Я поджимаю губы.

— Тогда почему ты остановил его?

Чувство вины мелькает на лице Джареда, и он потирает лоб.

— Мне показалось это неправильным. Мне не понравилось видеть тебя под его чарами. — Судя по голосу, он не хотел этого признавать.

Что-то шевелится и меняется в моей груди.

— Я… я защищаю тебя, Анджелина.

Та штука, что движется, согревает.

— Я подчинился приказу моего альфы, но не мог выполнить его и тогда слишком остро отреагировал. Но обещаю тебе, что независимо от того, как это выглядело там, никакого вреда тебе не причинили бы. Фокс не собирался причинять тебе вреда. Я никогда тебя не обижу.

Сжимаю губы, потому что мне кажется, что я снова заплачу.

— Хорошо, — говорю я на выдохе. — Я тебе верю.

Лицо Джареда преображается, напряжение проходит, он удивленно поднимает брови.

— Ты веришь?

— Да, — киваю я.

— Иди сюда, детка. — Я не двигаюсь, но он поднимает меня с дивана и сажает к себе на колени. Он прячет лицо в моих волосах и целует в плечо. — Хорошо. — Похоже, он вздохнул с облегчением. — Хорошо.

— И что дальше?

Его руки вокруг меня напрягаются, и нить напряжения возвращается.

— Дальше. — Он вздыхает. — Даже не знаю. Есть ли шанс, что ты добровольно вернешься, чтобы стереть свои воспоминания? И все это?

Я пытаюсь слезть с его колен, но он ловит меня и тянет вниз.

— Постой. Я не собираюсь тебя заставлять. Я просто рассматриваю возможности.

— Без вариантов, — твердо говорю я. — Ни единого чертова шанса.

Он хихикает.

— Умная женщина. И я люблю твой огонь, детка.

— Разве я не могу просто пообещать, что никому не скажу? Унести твою тайну с собой в могилу?

Какое-то время он молчит, потом говорит:

— Мне нужно твое обещание, детка.

Я поворачиваюсь на его крепких бедрах, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Клянусь Богом. Я никогда не скажу. — Я скрещиваю руки на груди и показываю три пальца, как девушка-скаут.

Он подергивает губами, хватает мои пальцы и прижимает их к губам. Поцелуй его нежен… гораздо нежнее, чем я себе представляла.

— А теперь поклянись, что не сделаешь этого. — Я выдерживаю его взгляд.

Он колеблется, и разочарование пробегает сквозь меня густым и холодным потоком. Но потом он кивает.

— Я обещаю, что не стану стирать тебе воспоминания, и никому другому не позволю, если ты не согласишься.

У него звонит телефон, и я, пользуясь случаем, соскакиваю с его колен. Не потому что еще не успела к нему привязаться. Больше потому что так и сделала. Этот человек опасно привлекателен для меня.

Он чертыхается и встает.

— Привет. — Он говорит по телефону. — Нет, не совсем.

Я слышу громкий мужской голос на другом конце провода, и Джаред бросает быстрый взгляд в мою сторону.

— Это на счет меня? — спрашиваю я.

Он поднимает руку, словно просит меня подождать, и выходит через парадную дверь. Я слышу его на крыльце, но не могу понять, что он говорит.

Джаред

— Что, черт возьми, ты имеешь в виду под «не совсем»? Разве мой приказ не был ясен?

Неудивительно, что Гаррет разозлился.

Я отхожу на несколько шагов от дома Анджелины.

— Я не чувствовал, что правильно поступаю насчёт пиявки в ее мозгу.

— Мне плевать, что ты считаешь правильным, приказ есть приказ. Это закон стаи, и ты это знаешь.

— Мне плевать. — Я перешел черту, за это меня могут изгнать, но сейчас мне все равно. Я сделал свой выбор. Я не могу — не хочу — подчиняться своему альфе. Теперь мне придется отвечать за свои действия, какие бы они ни были. — Если кто-нибудь дотронется до нее, если кто-нибудь попытается стереть ее воспоминания, я убью их на хрен. Это касается и Фокса. Это касается даже тебя.

Ну вот. Я определенно вырыл себе могилу. Он может изгнать меня, если захочет, я возьму Анджелину с собой и буду защищать ее до самой смерти.