— Ты не пойдешь.

Он приподнимает бровь, и легкая усмешка на его губах говорит мне, что его обрадовал мой вызов.

Я решила говорить откровенно.

— Я не хочу, чтобы ты входил. Можешь подождать здесь, если хочешь, но… — Я отбрасываю всякую гордость и смотрю на него в мольбой. — Ладно?

Он откидывается на спинку сиденья и кивает.

— Я не задержусь, — обещаю я, а потом одергиваю себя, потому что зачем мне спешить? Я не просила сопровождать меня.

— Не торопись, детка. Я подожду.

— Ладно, спасибо. — Я перекидываю сумочку через плечо и направляюсь в дом, не уверенная, что ждет меня сегодня.

Джаред

Я набираю номер Паркера. Он и его друзья вернулись в Сан-Диего, чтобы подготовить бойцов и зрителей к первому поединку в Тусоне.

— Склад наш.

— Да?

— Ага, я арендовал целый квартал, чтобы у нас не возникло проблем с соседями. Мы установим бойцовскую клетку на этой неделе.

— Хорошо. Мы подъедем в эти выходные и взглянем.

— Тебе еще что-нибудь нужно?

— Лучшие. И желательно много. Начинай выкладывать информацию. Только оборотни, любое животное. Обзвони всех, друг мой. Чем больше посетителей, тем больше денег. Для нас и бойцов.

— Понял. Я займусь этим. — Деньги — хороший стимул, но для меня это не просто способ разбогатеть. Мое животное жаждет насилия. — Когда мы сможем организовать первый бой?

— Давай устроим бои на всю неделю, начиная с воскресенья. За это время я соберу бойцов. Ты готов войти в клетку?

— Ну конечно, ещё спрашиваешь, — говорю я. Если бы это был Трей, я бы выдал какую-нибудь идиотскую шутку, потому что мы любим коверкать глупые выражения, чтобы рассмешить друг друга.

— Отлично. Что насчет твоих товарищей по стае?

— Я уверен, что они все придут, но поспрашиваю. Сколько тебе нужно?

— Не меньше четырех. Для первого боя мы можем указать как «Калифорния против Аризоны». Мои бойцы против твоих.

— Прекрасно. Я найду. Спасибо, Паркер.

— Мы подъедем туда в эту субботу и свяжемся с вами, — говорит Паркер.

— Отлично. Мы будем ждать. — И сбрасываю звонок. Признаюсь, чувствую себя мерзко, когда договариваюсь о боях в клетке, сидя в машине Анджелины. Как будто замараю ее, просто думая о жестоком бизнесе. Именно поэтому я ужасно с ней обращаюсь. Я вылезаю и направляюсь в здание.

Знаю, что Анджелина не хочет, чтобы я входил, и не против дать ей пространство, но мне также нужно следить за ней. Не думаю, что она расскажет. О черт, кого я обманываю? Я жажду прикоснуться к ней. Хочу знать все об этой девушке, в том числе и о том, кого она навещает в этом доме престарелых.

Вероятно, бабушку с дедушкой. Но почему она не хотела, что я пошел с ней?

Ах да. Потому что я не тот парень, которого можно привести домой для знакомства с мамой. Я знал это с самого начала, и все же воспоминание об этом в этот момент поражает меня, как правый хук в челюсть.

Симпатичная пожилая женщина останавливает меня у стойки регистрации, и я включаю очарование.

— Я приехал сюда с Анджелиной Бейкер. Вы знаете, в какую сторону она пошла?

— О, конечно. Она навещает свою бабушку в номере сто пятнадцать. — Она улыбается и показывает в конец коридора.

Я улыбаюсь в ответ и слегка машу ей рукой, направляясь в ту сторону. Не собираюсь беспокоить Анджелину и просто подожду снаружи.

Когда добираюсь до комнаты с табличкой «Перл Бейкер», дверь приоткрыта, и пожилая женщина — по-видимому, ее бабушка — кричит на нее.

— Я не буду принимать эти таблетки. Они здесь пытаются меня убить! От этих таблеток я теряю способность думать. Разве ты не заметила, как я ослабла с тех пор, как переехала?

Анджелина что-то говорит мягко и умиротворяюще и сует бабушке ложку чего-то похожего на яблочное пюре.

— Я сказала — нет! — Старуха швыряет ложку на пол и забрызгивает Анджелину яблочным пюре.

Несмотря на то, что ей ничего не угрожает, я непроизвольно бросаюсь вперед.

Защитить. Мой волк так чертовски нервничает из-за нее.

— Бабушка! — Анджелина вскакивает, хватая салфетку. Она видит меня в дверном проеме раньше, чем успеваю отпрянуть, поэтому я вхожу.

Я мог бы попытаться помочь, если получится.

Я поднимаю уровень своего обаяния до десятки и направляю его прямо на старушку.

— Кто эта прекрасная леди? — Я прохожу по комнате, засунув руки в карманы, чтобы не выглядеть угрожающе.

Бабуля взглянула на меня на мгновение, но когда присмотрелась ко мне, ее лицо прояснилось. Потом… клянусь… она улыбается мне.