И вот теперь, когда Он вернулся в мою жизнь, или вернее – в сон, самым неожиданным образом, я вновь желала его найти. Помочь чем-то, если это возможно.

Или хотя бы просто увидеть ещё хотя бы раз те самые серые омуты, что опаляли меня страстью по ночам. Единожды в месяц. Но так реалистично.

Он не говорил со мной во сне. Только шептал что-то непонятное, неразборчивое, но чаще целовал, трогал, гладил, а иногда…

При одной мысли щеки краснеют. В своих снах я принадлежала Ему. Была Его женщиной. И не описать словами, как же я желала, чтобы это произошло и на самом деле. Но тут я обычно усмехалась.

Ведь может быть Эмин благополучно живет где-то далеко, уже давно забыв «юную леди», что смотрела на него с обожанием. Может он даже женат, у него могут быть дети. А я пытаюсь разыскать как дура.

Но потом убеждала себя, что посмотрю только одним глазочком тогда, и сразу исчезну из его жизни. Не стану мешать. Просто найду, увижу, что с ним всё в порядке и всё. Не более.

И порой мне удавалось себя обмануть, что смогу не заговорить, просто пройдя мимо, что не стану никогда навязываться и смогу уйти от самых желанных в мире объятий.

И я маниакально искала о нём хоть какую-то зацепку, теряя осторожность, забывая о том, чьей дочерью я являюсь, в чьём доме живу. А забывать этого явно не стоило.

Подслушивая за дверью очередной телефонный разговор отца, я не ожидала, что речь пойдет о моём замужестве. Отец говорил о том, что кандидатура его устраивает вполне, и договаривался об условиях, словно речь шла об обычной сделке, а не жизни его дочери. Словно шаблон какого-то ужасного фильма… Я была так ошеломлена, что не заметила, как разговор прекратился, а шаги приблизились в дубовой двери.

– Элина! Войди.

Первой реакцией было – убежать, притвориться, что ничего не знаю, не слышала. Но отец бы всё равно послал за мной. Только рассердится больше. Поэтому, стиснув зубы, я вошла в кабинет.

– Кто из всех высокооплачиваемых преподавателей и гувернанток научил тебя подслушивать, скажи на милость?

Взбешенным он не выглядел, просто недовольным.

– Это вышло случайно, отец, – я немедленно опустила глаза, демонстрируя раскаяние и покорность. Привыкла подстраиваться под его настроение.

– И все предыдущие случаи – тоже случайность? – он поджал губы. – Или ты считаешь меня дураком?!

– Конечно нет, отец. Не считаю, – жестоким эгоистом, холодным, расчетливым и беспринципным человеком, самым ужасным отцом – да, но не дураком.

– Тогда почему, скажи на милость, ПОЧЕМУ, ты мне врёшь?!

Он пальцами больно сжал мой подбородок и поднял его так, чтобы мне пришлось смотреть в его злые глаза.

– Изворачиваешься, врёшь, шпионишь, ведёшь себя как воровка в собственном доме!

– Прости, отец, – и снова неудачная попытка отвести взгляд.

Не вышло. Но и перечить нельзя. Только извиняться и делать, что скажет. Тогда может наказание не будет очень плохим. Только синяк на лице.

Вот бы так.

– Прости, отец, – передразнил он, – завела пластинку. Каждый раз одно и то же! Чтобы не извиняться, не нужно изначально поступать неправильно! Разве я не говорил тебе?!

Хватка на подбородке усилилась, и на моих глазах выступил слезы.

– Говорил. Я всё помню…

Осеклась на полуслове от того, что он орет мне в ухо, забрызгивая щеку слюной.

– Так если говорил, то какого хрена ты лезешь, куда тебя не просят?! Мало я тебя воспитывал?! Вырастил на свою голову!

«Мало, – подумала я с мысленной усмешкой. Настоящую себе позволить не могла. – Вообще разве ты меня воспитывал, отец? Или нанятые тобою люди? Да и воспитывали ли? Кроме знаний по их предметам научилась ли я чему-то? Ах да. Врать, изворачиваться, чтобы попадало меньше. Ни на кого не рассчитывать. Никому не верить. Ни к кому не привязываться. Потому что привязанность – это сама большая слабость. Об этом напоминала маленькая могилка под кустом за гаражом. Спасибо за воспитание, отец».

– ЧТО ТЫ МОЛЧИШЬ?

Он продолжал орать, а потом с размаху залепил мне пощечину. Не самую сильную. Или просто я подросла. Даже не упала, просто отшатнулась, облокотившись на дверь.

– А впрочем, – неожиданно после этого, созерцая расплывающееся на моем лице красное пятно, почти спокойно продолжил он, – даже хорошо, что ты слышала. Я выдаю тебя замуж. Через два дня на празднике в честь твоего дня рождения познакомишься с женихом. Это мой тебе подарок на совершеннолетние. Сын моего партнёра, проверенный человек, чуть старше тебя, но это хорошо. С мозгами. Может и тебя чему научит.