Нет, ну реально тупой. Избаловали пацана по самое не балуйся, вот и результат. А может и упорный, сам добился.

— Того. Как князю понравится новость о том, что ты связался с кланом Змееловов и дал тем сведения, мало того, что о родовых умениях, так ещё и об императорской башне? А как последнее понравится его императорскому высочеству?

Я испытал особое злорадное удовлетворение, наблюдая как меняется лицо высокородного. Побледнел он так, что почти слился с белой краской на стене. В общем-то я ему в двух кратких предложениях объяснил всю суть.

Два вопроса, которые в эту пустую голову не приходили до этого момента. А значит Змееловы пока не дергали княжича. Что же, я успею первым.

Я отпустил белобрысого и тот начал оседать, бормоча «я… я… я…». От рифмы пришлось воздержаться. Княжич поплыл и в себя его привести удалось только разок хлопнув по бледной роже.

— Не надо, — всхлипнул он. — Не говори моему отцу. Я что угодно сделаю. У меня много денег! — вспомнил он единственное своё достоинство.

Деньги это хорошо. Но, как говорил один король, это не самое интересное. Опустошить счет княжича не помешало бы. Хотя бы для того, чтобы не было средств на такие дела. Но это точно могло выдать как его, так и меня.

По этому поводу у меня тоже идея была, пусть благородный потратится на благотворительность. Возможно, откроем какой-нибудь фонд в поддержку чертей. Зоопарк для них построим, пусть резвятся. А то и заповедник…

— Мне нужно только одно, — завел я старую шарманку.

С этим договориться было гораздо проще. Я правильно нащупал самое больное место. Княжич гнева отца боялся так, что у него отшибло последнюю соображалку, если она вообще была.

Немного объяснил я ему и то, что клановцы теперь не слезут. А ему придется не особо сопротивляться, а даже наоборот. Внедряться глубже, как он того и желал. Но всё рассказывать мне.

Ну и эликсиры какие-нибудь успокоительные пить, чтобы не бздеть. С контролем эмоций у отпрыска была беда. Жалеть же того, кто заказал твоё убийство, дело последнее. Если Захар у меня вызвал малую толику сочувствия, то этот вызывал отвращение.

Змеелов хоть пытался храбриться, этот же трясся и умолял. Жалкое зрелище, но не от слова жалость. Может ему и повезет выбраться живым из такого дерьма, но я сильно сомневался.

Когда я вернулся к обеду, руки мыл долго. Княжич ожидаемо к нам не присоединился, сославшись на плохое самочувствие. А вот Мари явилась во всей красе. Откровенное платье, вызывающий макияж и искусно уложенная высокая прическа.

Девушка, казалось, остыла и снова стреляла глазками, пытаясь меня спровоцировать. Когда я почувствовал, как она под столом пытается дотянуться своей босой ногой до меня, то просто пересел, посетовав на бьющий в глаза свет.

Князь мельком глянул в окно, за которым висело низкое хмурое небо и лишь усмехнулся.

После обеда обучение пошло лучше. По-крайней мере, я почти почувствовал кровь. Это было что-то сродни медитации. Отстраниться ото всего мира и сосредоточится на одном. Там вроде дыхание было, здесь же пульсирующая по телу горячая кровь.

Ладонь мне князь всё же снова разрезал. Чтобы я наглядно увидел то, что должен научиться чувствовать. Но мне показалось, что ему особое удовольствие доставляло резать меня. И опять дал свой платок. При нём было неудобно залезать в заметки на телефоне и записывать проклятый пункт, так что я снова понадеялся на память.

Как ни странно, но ничегонеделание утомило больше всего. Воронецкий ещё и достал одну из книг и читал, изредка поправляя меня, чем больше отвлекал, а не помогал.

Когда мне почудилось, что та самая кровь уже колотилась в ушах, солнце село.

— Что же, не так уж и плохо, — князь захлопнул книгу. — Пара лет и из вас может получиться толк, юноша.

Пара лет? Он опять издевается? У нас было пара дней и как по мне, ничего мы не добились. Только пропустил занятия и тренировки. Принцесса, конечно могла и не приехать завтра, но с такими темпами один день погоды не сделает.

— Жду вас завтра, в то же время. Если ничего не изменится, — невозмутимо отреагировал мужчина на мои поднявшиеся брови.

— А сколько времени у вас заняло изучение этой техники? — поздновато поинтересовался я.

На что получил намек на усмешку и жест, означающий «а теперь проваливай». Значит дольше, чем два дня. В ином случае обязательно ткнул бы меня в это. От приглашения на поздний ужин я вежливо отказался и вышел на улицу.

Перед домом красовалась низкая спортивная машина, незнакомая мне модель. Но кричаще дорогая, плавная и хищная. Её хозяйка стояла, облокотившись на крышу и мило улыбаясь.

— Я в город еду, садись, подвезу, — Мари не дождалась согласия и села за руль.

Ладно, демоны с тобой. Если она и за рулем исхитрится меня доставать, то это достойно уважения. Я устал и хотел добраться домой, чтобы завалиться спать. Похоже, что эликсир начинал понемногу отпускать. Ну и конечно прокатиться на таком звере было интересно.