– А вы, позвольте полюбопытствовать, какую организацию представляете?

– это спросил, конечно, Язон.

Мета лишь рыскала по сторонам глазами и постоянно оглядывалась: не появится ли кто-нибудь сзади. Однако коридор был пуст.

– Я бы хотел, чтобы вы считали меня представителем Дархана в целом, но вообще-то я капитан морского флота и совладелец крупнейшей на планете туристической компании. Мы будем рады показать вам все наши достопримечательности, предложим провести время на золотых песках лучших в Галактике пляжей, принять участие в увлекательной охоте на гигантского пустынного снехобирдона или на океанического моржехвоста, при желании вместе с истинно верующими дарханцами вы можете совершить романтическое паломничество к древним святыням Дурнэнда, а также к вашим услугам будут роскошные апартаменты в лучших отелях Бурун-гхи, Дурбайда и Джугисхины...

Кортес вещал теперь ровным масляным голосом, как автоответчик в солидной фирме, и Язон понял, что этот хитрый лис просто тянет время. Следовало как можно скорее прервать механически заученный поток слов.
– Простите, а можно заказать номер в отеле Лулу?

Спина Кортеса как будто вздрогнула при этом названии, но Язон мог и ошибиться некоторые люди имеют обыкновение вздрагивать просто от неожиданных вопросов.
– Конечно, можно, - радушно ответил представитель туркомпании и морской капитан.
– Только это не лучший отель в городе.

– Но я уже останавливался там однажды, - соврал Язон.
– Хочу вспомнить былые времена. А желание клиента - превыше всего. Ведь так?

– О, конечно, господин дин-Альт!
– воскликнул Кортес с преувеличенным энтузиазмом, по-прежнему не оборачиваясь.

Требовался еще какой-то вопрос, чтобы все-таки заставить его посмотреть в глаза. Что за манера такая идиотская - разговаривать, повернувшись спиной к собеседнику!

– Господин капитан, а как вы узнали о нашем приезде?

К этому вопросу он был готов и врал не задумываясь:

– К нам попадают списки всех пассажиров, зарегистрированных в космопорту Кассилии на очередной рейс "Гордости Дархана". Разве мы могли пройти мимо столь знаменитой фамилии?

"Плохо работаете, ребята, - подумал Язон.
– Возле банка отслеживали нас, а в космопорту потеряли, видать, раз не знаете, что мы регистрацию вообще не проходили. Грубо, ребята"

Пора было что-то делать. В конце коридора уже замаячил выход: солнечные пятна, зелень, стоянка машин. Там кортесов сразу станет существенно больше. А попадаться в лапы такой "туркомпании" даже Язону не хотелось. Мета же была готова к решительным действиям еще давно, собственно, она в любой момент была готова - только дай сигнал.

Сигнал подобного рода следует, разумеется, подавать не на том языке, на котором общаешься с противником, лучше всего - на заведомо ему незнакомом. Да только кто ж его знает, откуда он, этот "морской", а на самом деле, конечно, межзвездный капитан и сколько наречий ему известно? Есть еще один хороший метод - выдать фразу на его родном. Знать бы только, каком именно!

"Быстрее, Язон, соображай быстрее!" - поторапливал он сам себя. Время уплотнялось со страшной скоростью, и Язон усилием воли растягивал каждую секунду, пытаясь успеть продумать как можно больше ходов. Этот прием "замедления времени" он иногда использовал, играя в карты, рулетку или кости, и тоже не умел объяснить его природу. Вторая экстраординарная способность Язона оставалась такой же загадкой для него самого, как и старый знакомый, пресловутый телекинез.

Капитан впереди отчетливо замедлил шаг, в ушах загудело, свет в коридоре словно попритух слегка, а Мета медленно-медленно поднимала руку с пистолетом. Язон, не говоря еще ни слова, только глазами, только легонько помотав головой из стороны в сторону, дал понять, что всякая стрельба здесь исключена. Он пока с мучительным напряжением выбирал язык для главной фразы. Фамилия Кортес что-то напомнила ему из истории Старой Земли, всплыло даже первое имя - Эрнан Кортес Испания. Он плохо знал испанский - так, отдельные слова, зато на родственном ему итальянском говорил почти свободно и даже Мету обучил, если не говорить, то объясняться на нем Вот оно! Эврика!

– Этот тип постоянно врет нам, - произнес Язон по-итальянски, четко выговаривая каждое слово.
– Не пора ли нам удрать от него? Вот и проход слева появился.

Слева действительно открылся боковой коридор, впервые за всю долгую дорогу, и в конце его, буквально метрах в тридцати, за стеклянными дверями блестело зеркало небольшого окантованного камнями прудика, виднелся серебристый кузов автомобиля, да маячила у самого выхода фигура полицейского в бежевой форме.

Мышцы Кортеса под легкой тканью пиджака зримо напряглись. Понял или не понял? Впрочем, если за спиной заговорили ни с того ни с сего на другом языке, есть от чего напрячься. И все же он не оглянулся. Потрясающая выдержка!

– А вдруг... он... понимает... как... мы... скажем?
– старательно, но не всегда точно вспоминая слова, спросила Мета.

Язон понял ее и ответил с усмешкой, неожиданно для самого себя, но очень вовремя вспомнив одно-единственное испанское слово:

– Что он может понять, этот козел!

Кортес обернулся мгновенно. В глазах его горела бешеная злоба. Рука нырнула за пазуху, рот раскрылся в немом крике. Но никто так не успел узнать, что же бедняга собирался сделать. Мета, в точности следуя указаниям Язона "не стрелять в помещении космопорта", нанесла незадачливому "турагенту" молниеносный удар левой рукой в челюсть, а для верности еще и добавила легонько пистолетом по макушке. Действительно легонько, даже била плашмя. Неписаный кодекс чести запрещает убивать тех, кто не собирался убивать тебя. А пирряне всегда считались решительными и безжалостными, но честными.