Шрифт:
— Лучше бы он убил твоего брата, — жестко сказала она, уткнувшись в меня носом. Я погладил её по голове.
— Не надо так говорить. У него семья.
— У тебя тоже могла быть семья.
— Но у меня её нет, — ответил я, втянув в себя цитрусовый запах, исходящий от ее волос.
— Есть, — категорично возразила девушка. — Бабушка, отец. В конце-концов, мы с Манькой…
— Лет, не начинай. Иначе я покажусь себе трусом, став бояться смерти.
— Все нормальные люди бояться смерти.
— Ну, тогда считай, что я ненормальный.
— Ты — нормальный, — не согласилась она.
— Да, я тоже начинаю так думать, — ответил я, вдруг подумав, что до недавнего времени мне действительно было абсолютно все равно, что со мной случится. А теперь…
Я приподнял её голову и заглянул ей в глаза. По щекам Леты катились слезы. Моя футболка была внушительно мокрой.
— Пообещай мне, — начал я, утерев её слезы большим пальцем, — что ты будешь сильной.
— Останься, Дим, — попросила девушка, прильнув щекой к моей ладони. — Останься с нами.
— Я не могу этого пообещать, Лет, — признался я, прикрыв глаза.
— Пожалуйста…
— Скажи мне, что ты будешь сильной, — потребовал я.
— Скажу, если ты пообещаешь мне в замен…
— Что?
— Что проведешь оставшееся время со мной.
— Лет…
— Господи, я эгоистка, — произнесла она с кривой усмешкой и отвернулась к окну. — Что я несу? Тебе лучше побыть с Верой. Вам обоим это нужно.
— Я обещаю.
— Что обещаешь? — не поняла девушка.
— Я обещаю, что проведу это время с тобой.
— А Вера? Ты, должно быть из жалости…
— Замолчи, — попросил я. — Жалость здесь не причем. И к черту Веру. Ее больше не существует в моей жизни. Теперь твоя очередь.
— Я обещаю тебе быть сильной, — быстро ответила она. Слишком быстро для того, чтобы осознать смысл этих слов.
— Теперь еще раз и медленнее, — попросил я. — Повторяй за мной: Я обещаю быть сильной…
— Я обещаю быть сильной.
— Обещаю не плакать после твоей смерти…
— Обещаю не плакать после…
— … после твоей смерти. Ну же, девочка, повтори.
— Дим, я не могу.
— Повторяй.
Она судорожно вздохнула. Новые капли потекли по щекам вниз.
— Обещаю не плакать после твоей смерти.
— Обещаю забыть тебя после твоей смерти и жить дальше своей жизнью.
— Нет! — Воскликнула Лета. — Нет…
— Повтори, иначе у нас ничего не получится.
— Я не могу. Дима, я не могу тебе этого пообещать.
— Ладно, — вздохнул я, поднимаясь на ноги с ней на руках. — Будем считать, что этого разговора не было.
— Что это значит? — Уточнила она.
— Это значит, что ничего не будет.
— Ясно, — ответила девушка, вмиг сникнув. Я занес её в зал, усадил на диван. Разлил водку и протянул ей одну рюмку. Она выпила залпом, не глядя на меня. Я протянул ей сыр.
— Не хочу, — отозвалась она, потянувшись к водке. Налила, выпила. Налила еще раз и снова выпила.
— Может хватит? — Уточнил я.
— Какая тебе разница? — резонно осведомилась она. Я пожал плечами и уставился в телевизор.
Разница мне была и большая. Но говорить об этом я не стал. От собственных слов было тошно. Я знал, что обидел её. Сначала пообещал ей быть с ней, а потом бортанул.
Она выпила еще два раза и поднялась с дивана.
— Я спать.
— Лет, — окликнул я, придержав ее за руку. Она мягко высвободилась и сделала шаг в сторону.
— Все нормально, — произнесла она. — Я поняла тебя и больше лезть не буду. Будем просто друзьями. Так?
— Так, — выдавил я сквозь зубы.
— Отлично, — Улыбнулась она через силу и ушла.
Я закрыл глаза и откинулся на спинку дивана.
— Какой же ты урод, Архипов, — проговорил я, тяжело вздохнув. Добил бутылку и поднялся. Тихо оделся, накинул на шею подаренный ею шарф, натянул шапку, обулся и вышел.
2
Дошел до светофора, перешёл дорогу. На часах было начало четвертого. Я помнил, что там был ларек, торгующий алкоголем в любое время суток. Нужно было лишь постучать в окно. Купив две бутылки "Ташкента" (иной водки не имелось, а мне, по сути, было все равно, что пить), я пошел бродить по району. Было слишком людно. Все повылазили на улицу и веселились. Поздравления прохожих действовали на нервы. Хотелось просто напиться в тишине.