Шрифт:
«Дорогая Адель!
Свет моего сердца и тепло моей души! Дочь моя!
Я пишу тебе, несмотря на запрет его величества. Пишу и содрогаюсь от мысли, что не видела тебя уже так долго. Слухи доносят о тебе невероятные истории. Не передать словами, как я рада, что твое здоровье улучшилось с нашей последней встречи. Я верила, что боги смилостивятся над тобой, и болезнь отступит.
Мое сердце сжимается от боли, ведь твоя жизнь так резко изменилась. Но и горжусь, узнавая о том, как ты справляешься с трудностями.
Надеюсь, что мои подарки пришлись по душе. Я подобрала для тебя, дочь моя, лучших служанок и заказала лучшие наряды у самых известных модисток столицы.
Передай свой ответ через Оливию. Она знает, как сделать так, чтобы он дошел до меня.
Всегда с любовью в сердце,Вивьен Флемур».Королева… Мне пришло письмо от королевы.
В нижнем правом углу послания стояла дата. Письмо от матери Адель было отправлено три недели назад. А это значит, что слуги и подарки, о которых говорилось в нем, должны уже быть у меня. Но ничего из этого не прибыло в герцогство.
Я подняла взгляд к верхним строчкам и, кажется, нашла объяснение. Король запретил ей писать своей дочери. Что он еще мог запретить и чему помешать? Мог ли перехватить посыльных?
Интересно, почему он против того, чтобы королева поддерживала отношения со своей младшей дочерью? В чем кроется причина?
– Ваша светлость, вы побледнели, – спохватилась Лана, которой пока еще не разрешили возвращаться в свои комнаты.
– Мне написала королева, – одними губам пробормотала я.
– Ох, ваша матушка в добром здравии? – встрепенулась девушка.
– Надеюсь на это, – невпопад отозвалась я, глядя на письмо.
Мне нужно было что-то ответить. Но никакой Оливии рядом и в помине не было, а обычное письмо могут перехватить, если я правильно поняла слова королевы.
– Лана, кто передал тебе письмо? – спросила я, нахмурившись.
Если король был против переписок, он должен не просто задержать письмо, а перехватить его. Потому что королева Вивьен слишком много в нем сказала.
– Мне передали его другие слуги, ваша светлость. А в замок его доставил гонец. Он сегодня утром прибыл.
Гонец? То есть письмо было отправлено не магически? Может, в этом причина его задержки? Тогда остается полагать, что король контролирует только магическую почту, а это уже та зацепка, которой можно воспользоваться. Не знаю, как бы отправила ответное послание служанка Оливия, я сделаю так же, как сделала королева Вивьен.
– Узнай, не уехал ли еще гонец, – отдала я приказ Лане. – Я желаю отправить ответ именно с ним.
– Хорошо, миледи, – Лана кивнула. – Я могу идти?
– Да, иди, – я отложила письмо от королевы и задумалась о том, что именно стоит написать в ответе.
Как бы это сделала Адель. О чем бы написала матери? Вряд ли был какой-то правильный ответ на этот вопрос. Все же в последний раз Адель хоть что-то могла сказать матери в детстве.
Вздохнув, я взяла чистый лист из невысокой стопки и не глядя потянулась за чернильницей. Коснулась крышки и подхватила за нее пузырек.
Не знаю, что именно произошло в следующий момент, но я не среагировала. Крышечка осталась у меня в руке, а пузырек с чернилами с грохотом приземлился на трельяж и перевернулся, разбрызгивая содержимое.
– Да чтоб тебя! – выдохнула я, отпрянув от трельяжа. Поймала пузырек и, вздохнув, начала разбирать вещи, проверяя, что испачкалось в чернилах.
Лист для письма был испорчен, несколько капель попало на платье, чернилами залило мой блокнот, который последнее время лежал без дела. С обложки я успела стереть потеки, а вот край белых листов оказался частично испачкан. И с этим я уже ничего не могла сделать.
Разобравшись с последствиями собственной неуклюжести, я все же вернулась к написанию ответа королеве. Макнула кончик пера в остатки чернил на самом дне пузырька и, прикусив губу, аккуратно вывела обращение.
«Дорогая и уважаемая матушка!»
Задумалась на мгновенье, может, стоило к ней все же по титулу обратиться, и пришла к решению, что, если уж я пытаюсь играть роль младшей дочери, надо делать это до конца.
«Не передать словами, как я рада получить от вас письмо. Надеюсь, вы в здравии и счастье.
Мне больно узнавать о запрете его величества. Но еще больнее от того, что в нужде и беде мне не к кому обратиться. Мне радостно знать, что вы гордитесь мной и моими действиями. Однако одна я не в силах совладать с теми бедами, что пали на эти земли. И бы хотела просить у вас совета, как у матери и королевы. Подскажите, что делать мне, когда моих сил недостаточно? К кому я могу обратиться?»
Я отвела перо от бумаги и перечитала написанное. Получалось витиевато и как-то слишком пафосно. Но, если сравнивать с письмом королевы, она писала мне где-то с такой же интонацией. А значит, сойдет.
Макнув кончик пера в чернила, я дописала чуть ниже:
«К моему великому сожалению, ваши подарки не добрались до меня. Письмо я отправляю с гонцом, который принес ваше послание. Надеюсь, что с Оливией и другими посланными вами слугами ничего не приключилось во время их путешествия.
С любовью в сердце,Ваша дочь».