– Тогда… – Я сделал паузу, после чего ответил не совсем так, как собирался: – Мне надо подумать.

– Оу, я понимаю, – репортер вскинул руки в шутливом жесте. – Подобные изменения в жизни, конечно, стоит делать, все хорошенько обдумав… Но, что бы вы ни решили, я очень рад знакомству с вами и вашей очаровательной супругой. Так что, как бы там ни было, надеюсь на повторение нашей встречи и искренне прошу считать меня вашим другом…

Когда за репортером закрылась дверь, Аленка подняла на меня изумленные глаза и, сглотнув, спросила:

– Ром, так это мы что – в Америку переедем?

– Oh, Roman, are you already here? What are your sandwiches with today? [1] – Влетевший в sandwich hall громогласный растрепанный мужчина в мятом пиджаке и измочаленном галстуке, больше похожем на веревку, радостно махнул мне здоровенной лапищей и плюхнулся на диван, стоящий у окна, за которым открывался отличный вид на голый склон Талли Спринг.

– As usual with salmon, Steve [2] , – слегка усмехнувшись сообщил я ему. Тот картинно сморщился:

– Ugh, how boring you are… [3] – Сообщив мне эту, несомненно, важную, но давно уже совершенно не животрепещущую новость, мужчина зашуршал алюминиевой фольгой, доставая свои сэндвичи. Внешне Стив Донахью больше походил на лесоруба из Монтаны, которого жена насильно заставила надеть костюм, а не на associate professor кафедры философии, кем он являлся на самом деле. И – да, этот диалог у нас с ним стал уже традиционным. Потому что повторялся каждый sandwich lunch. Так в колледже именовали обед, или, вернее, этакий бургерно-сэндвичный перекус, который проходил как раз во время обеда, в перерыве между второй и третьей парами. В этот холл, в котором мы со Стивом сейчас расположились, сходились преподаватели, у которых или прошли, или должны начаться пары в этом здании, рассаживались по диванчикам, доставали свои lunch box, вытаскивали из них сэндвичи с бургерами и поедали их, общаясь друг с другом. Вследствие чего во время sandwich lunch в помещении стоял непрерывный гул. Если кому-то требовались напитки – в углу стоял кулер, а рядом лежали одноразовые пакетики с кофе и чаем. Но большинство, к моему удивлению, лопало свои сэндвичи с бургерами исключительно всухомятку, ну или запивая Coca-Cola, купленной в соседней аптеке. Спросите – зачем покупать Coca-Cola в аптеке? Да просто она была самой близкой к колледжу торговой точкой. А аптеки здесь, в Америке, представляли из себя, по существу, обычный магазин, в котором просто имелся большой сектор медикаментов и медицинских товаров. А так в нем продавалось все то же самое, что и в любом другом. Например, в местной аптеке был большой выбор сигарет и трубочного табака. А уж про эту традиционную американскую газировку, которую многие в оставленном мной будущем почитали за натуральное химическое оружие, и говорить нечего.

До Диллона, штат Монтана, в котором как раз и располагался тот самый Колледж Западной Монтаны, я добрался в начале апреля. Увы, несмотря на все влияние американского посла, сразу меня из страны не выпустили. Вроде как сам Ельцин уперся. Не простил мне, сука, удара букетом по морде. Пришлось ждать, пока его уговорили… ну или подпоили.

Городок оказался настоящей дырой. Та самая одноэтажная Америка, о которой писали Ильф и Петров. Этакие американские Бронницы или там Медынь. Потому как Диллон был еще и столицей округа… Четыре тысячи жителей, десяток двухэтажных бараков, больше похожих на какие-нибудь склады или цеха советской провинциальной швейной фабрики, в которых размещалось несколько контор, магазинов и муниципальных учреждений, и сотни унылых, почти одинаковых одноэтажных домов, сделанных, как это говорится, «из говна и палок», с пристроенными или стоящими отдельно гаражами. Мансарды у этих домиков встречались редко. Полноценные вторые этажи еще реже. Короче, если сравнивать с какой-нибудь тверской деревней – шик и блеск, а вот по поводу какой-нибудь Коломны я бы уже не был столь категоричен… Единственной отрадой городка был этот самый колледж – несколько краснокирпичных корпусов в викторианско-псевдоготическом стиле с ухоженной территорией, засаженной роскошными елями. Ну и, с натяжкой, в эту категорию можно было бы отнести еще и музей округа Биверхед, устроенный, похоже, в старой пожарной части. Больше смотреть в этом городке было не на что…

– Hello, Roman! [4]

– Steve, Roman, hi, how are you? [5]

Холл начал быстро заполняться преподавателями. Они плюхались на диванчики, шелестели фольгой и бумагой, разворачивая сэндвичи, и привычно вступали в разговоры, некоторые из которых вчера, на подобном же sandwich lunch, были прерваны буквально на полуслове. Ну, такие вот в колледже были традиции.

– Hello, Roman! – поприветствовал меня Фил Киркпатрик, такой же, как и я, assistant professor, то есть молодой преподаватель, но уже получивший свои часы преподавания, вследствие чего он относился ко мне с некоторой снисходительностью. Мы с ним обитали в соседних комнатах нашего блока кампуса колледжа, отведенного для молодых преподавателей, вследствие чего пересекались куда чаще, чем с остальными. Приветственно махнув мне рукой, он устремился к кулеру. Я знал, что вчера он допоздна веселился на вечеринке у кого-то из местных и нехило перебрал. Вследствие чего, похоже, до сих пор продолжал страдать от последствий… Набрав холодной воды и залпом выпив, он подхватил из тарелки пакетик «3 в 1» – кофе/сливки/сахар – и высыпал его в уже мокрый стакан. Чуть скривился, увидев результат, но не стал менять стаканчик, а просто подставил его под горячий кран…

После того как мне выдали рабочую визу, на семейном совете было принято решение, что сначала я полечу один, обустроюсь там, а потом уже ко мне прилетят мои любимые. Старшей дочке только-только стукнуло 5 лет, то есть до школы еще время было. Тем более что в школу мы ее собирались отдавать не раньше, чем ей исполнилось бы семь. Как оно пока и было положено. Нет, в стране уже полным ходом шел переход на одиннадцатилетнее обучение, предусматривающее начало учебы с шести лет, но в той школе, в которую мы собирались ее отдать, пока все оставалось по-прежнему. Вот мы и не дергались… Так что никаких проблем с переездом не было. За исключением финансовой. То есть я надеялся, что и ее тоже нет – скорее всего, зарплаты преподавателя колледжа должно было хватить на содержание семьи вместе со съемом жилья. Особенно в такой глуши, как Диллон. Нет, так ли оно на самом деле – я знать не мог. Всезнайки-интернета ведь пока еще под рукой не было… Но то, что удалось узнать, давало надежду, что цены на съем жилья в городке будут не слишком высоки. Однако, как оно там точно будет, пока было непонятно. А ну как – как раз вследствие наличия колледжа – с этим делом там не так хорошо, как я надеюсь. Если в колледже отсутствует либо слишком маленький кампус – вполне возможен вариант, что цены на жилье задраны до небес. Но то, что колледж старый – он был открыт еще в 1893 году как педучилище, – настраивало на оптимизм. Вряд ли попечительский совет за сто лет не озаботился постройкой кампуса.

На первое время у меня деньги были. Во-первых, у нас еще оставались в неприкосновенности доллары, которые я купил по осени. Потому что и продуктов было закуплено достаточно, и наличные рубли, которые хранились дома, у нас еще полностью не закончились. Памятуя, как все было в прошлый раз, я перед Новым годом перевел все деньги, что имелись на счетах, в наличку и положил в сейф… Ну так расходов-то у нас было не так и много – хлеб, молоко, свежее мясо с колбасой, еще пару раз покупали носки, а также помаду для Аленки. И все… Ну и, во-вторых, несколько неожиданно нам «капнуло» немножко рублей. Потому что одновременно с выдачей мне американской визы нам внезапно разблокировали счета. Нет, скорее всего, не для продолжения деятельности, а для выплат начисленных штрафов, но, как выяснилось, денег, поступивших на счета после снятия блокировки, оказалось… м-м-м… несколько больше, чем начисленных нам штрафов. Несмотря на то что оторвались на нас по полной… Вагифов воинственно собирался судиться с налоговиками, но я посоветовал ему плюнуть. Сколько бы нам ни начислили – уже через полгода это будут копейки. Лучше ему подумать насчет перерегистрации издательства и начать работу по новой. Потому как спрос на ту литературу, на которой мы специализируемся, в течение ближайших лет будет нарастать лавинообразно. А опыт работы на этом рынке у него теперь есть. Так что флаг ему в руки… После того как я озвучил это предложение, Вагифов озадаченно уставился на меня:

– Хм… Роман, я правильно понял – вы предлагаете новое издательство зарегистрировать только на меня?

– Ну да, Айхан Алиевич, – согласно кивнул я. – Мое имя в учредительных документах вам только помешает. И вы сами прекрасно об этом знаете.

– Но-о-о… как же… – неуверенно начал Вагифов, но тут же взял себя в руки и энергично кивнул: – Ну раз вы так считаете, Роман… Тогда вашу долю я буду выплачивать в составе роялти иностранным авторам. Договора-то заключены на вас.

Я молча кивнул. А что тут скажешь? Так-то оно правильно, но… будут ли вообще выплачиваться роялти – хрен его знает. Сейчас в стране с авторскими правами уже творится полный беспредел, а то ли еще будет. Не факт, что в тех условиях издательство, решившее выплачивать законные роялти иностранцам, имеет хоть какой-то шанс даже просто остаться на плаву… Но даже за подобное желание быть благодарным Вагифову все-таки стоит. А там посмотрим, как оно будет на самом деле.