— Ты что творишь, малахольная? Чего ножичек-то такой маленький взяла? Давай я тебе за бензопилой сбегаю, она и погромче будет, не придется напрягаться чтобы меня разбудить. — Прокряхтел я, начиная подниматься, ибо лежать после такого было выше моих сил. — Господи, я тебе какое такое зло страшное сделал, что ты мне даже помереть спокойно не дашь?

— Я очень кушать хочу. — Уселась она на землю возле стола, шмыгая носом и вытирая рукавом слезы, одновременно собирая с пола куски из разбитых банок. — Меня еще до вас два дня не кормили, я очень-очень хочу кушать.

— Ладно, ты тупая и голодная. — Подвел я итог. — А звуки ударов тут были, это что?

— Это я сначала рубила банки, но они, видите, разлетаются. — Совсем разревелась она. — Вы простите, пожалуйста, спите, я с пола поем то, что упало.

— Ох ты, горе луковое. — Собрался я с силами и рывком резко поднял себя на ноги. Переждал минуту головокружения и, вновь сосредоточившись на Дане, продолжил. — А ну, высушила шары, собрала тут все и помыла руки, вон там в пластиковой бутылке вода чистая. А я сейчас покушать соображу. Ну или сиди и реви дальше, а я как с едой разберусь, пойду убирать за тобой. Ты же видишь, что я молод, полон сил и просто лучусь энергией. Я, как мистер проплешина из рекламы, сейчас махом тут все сверкать заставлю.

— И как же меня угораздило, с тобой связаться? — Проговорил я вслед тут же умчавшемуся метеору, что полетел за совком и веником. — Ничего после чифира и стандарта обезболивающего не помню. Архимаг-наркоман — горе в семье, блин. Главное сыну не проболтаться, как вернусь. До конца жизни будет всем рассказывать, что я, нахлеставшись чифиром, с незнакомой бабой проснулся и работать ее погнал.

Ладно, что у меня там в инвентаре. Ей, поди, после голодовки-то, так же, как и мне надо чего-нибудь легкого. Думаю, детское питание подойдет в самый раз. Ненавижу его, скорей бы мне уже мясо можно было, так елки-палки, мало того, что мне его не особо можно, так зубы еще начали шататься, того и гляди, выпадут. Так что сам, пожалуй, просто соку попью, а позже бульон себе сварю.

— Ну лопай пока вот это, а как желудок заработает, то чего-нибудь более существенное тебе выдадим. — Вручил я ей несколько открытых баночек фруктового пюре и ложку, после того, как она убрала за собой и скромно села сложа руки. — И молча! А я пока в тишине, хоть пять минут посижу. Ну а как доешь, давай по порядку: кто такая, чего можешь, зачем ты осталась, ну и самое главное — чего я там в тебе нашел, кроме неприятностей на свою седую голову.

Да уж, наголодалась она конечно знатно, подумал я, рассматривая, как она буквально высасывает баночки. Да и не только проголодалась. Под глазом назревает синяк, губа разбита, на левом виске явно не хватает клока волос, а про то, что под одеждой, вообще лучше не думать. А между тем сидит, крепится, скандалов не закатывает, невзирая на то, что по всей видимости комнатный цветок. Вот уж правда, только смертельная опасность показывает у кого какой характер. Вот и что мне с ней прикажете делать? Возиться с кем бы то ни было, первоначально, не входило в мои планы, но вопрос о помощнике с каждым щелчком в колене встает все сильнее. Пока еще молодость, да здоровье вернуться, меня одного тридцать три раза похоронить могут. А жизней запасных тут нет.

— Уф. — Откинулась она, расправившись с последней баночкой. — Почти наелась. А еще что-нибудь можно?

— Можно Машку за ляжку, козу на возу, в телегу с разбегу. Вообще, много чего можно. — Осадил я ее. — Сказано же тебе: желудок у тебя пока не работает. Как только заработает нормально, еще покормлю. И не спать! Знаю, что сейчас в сон клонить начнет, на сытый-то желудок, но ты давай держись, да рассказывай уже все, притом с самого начала и с подробностями.

— Ну, значит, так. — Поправила непослушную челку Дана и начала свой сумбурный рассказ. — Когда все началось, я, как обычно, ехала домой с папиными охранниками, пока один из них не захрипел и не бросился на меня. Мы вывалились из машины прямо на проезжую часть. Я пыталась оттолкнуть его, уперлась ему в лоб ладошками и тут ему прямо на голову наехал какой-то большой джип, а у меня перед глазами, ни с того ни с сего, строчки текста появились. Потом я бежала, звонила папе, маме, но никто не брал трубку, а я все бежала и бежала, пока наконец не оказалась в каком-то заброшенном складе с пакетами. Пока я там сидела от скуки, разобралась в этой системе, я когда-то читала подобную книжку, ну и выбрала себе супер-пупер эпический класс «Тень». Там такое красивое описание было, что мол меня никто не заметит, пока я не нанесу свой удар, который может убить почти любого. Ну, я как дура и согласилась, а мне на первом уровне дали возможность быть невидимой для способностей, да еще и на двадцать минут всего. Ну и вот… Куда бы я ни звонила, мне никто не помог, а кушать хотелось все сильнее и сильнее, так что пришлось выходить, а там эти…

— Ладно, дальше можешь не продолжать. — Оборвал я собиравшуюся опять намочить глаза Дану. — Чего по жизни умеешь? Готовка и открывание консервов — это все твои таланты, или чего-то еще можешь? Кроме как волосы в дебильный цвет красить, ясное дело.

— Ну, я умею стоять и молчать с умным видом. — Задумалась она, перестав пытаться выскрести последние остатки пюре из банки. — Папа всегда говорил, что это самое важное, если хочу хорошего мужа. Пою и танцую неплохо. О! Я самолет могу водить маленький. Я же оттуда и ехала. У нас тут аэродром есть с небольшими самолетами, я уже месяц туда езжу на занятия, хотела на свой день рождения удивить всех. Мне папа даже обещал свой собственный такой купить.

— В целом, это очень даже и неплохо… — Задумался я о путешествии в Москву на самолете. — Танцы и песни, они всегда к месту. Я, думаешь, почему молниями могу? Я под дабстеп хреначу, как не в себя, руки и ноги только мелькают во все стороны. Система так ошалела, когда это увидела, что сразу мне выдала миллион умений и дракона в придачу.

— То есть меня? — Наигранно похлопала она глазами.

— Хах, одобряю. — Улыбнулся я. — Не психанула, выслушала, да еще и ответила. По праву цвет волос особенный носишь. А теперь, слушай внимательно, внучка, предлагаю один раз, так что подумай очень хорошо, перед тем как ответить. Могу либо дать тебе еды, немного прокачать способности и отпустить на все четыре стороны с богом. Либо, могу взять тебя с собой, но там мы с тобой системный договор подпишем, есть тут такой, что ты слушаешься меня, как последнюю инстанцию на земле. Если скажу падать и начинать землю жрать, то упадешь и будешь жрать без возражений. На все про все, тебе три часа. Я пойду досплю немного, а ты, чтобы мозги лучше работали, все коробки открой и рассортируй все, что из них получишь. Себе, если что сильно захочешь, откладывай в сторону, я встану и решим, как быть.

— Я согласна! — Было первое, что я услышал, едва разлепив глаза и попытавшись вспомнить, где я вообще нахожусь.

— Тихо, отставить балаган. — Проворчал я, медленно поднимаясь с импровизированной кровати. — Ты хорошо подумала? Я назад отыграть не дам, буду делать из тебя человека, невзирая на то, что баба, ну в смысле девка. Кстати, тебе сколько лет-то?

— Мне девятнадцать почти! И я согласна на все, я вот уже даже нашла договор в системе и написала все и… — Замахала от переизбытка чувств Дана.