Тут был в самом разгаре по меньшей мере званный ужин, а я завалилась на мероприятие мало того, что в кожаном прикиде, сапогах, с топором, так ещё и зверьё с собой притащила.

Предо мной огромный, начищенный до блеска обеденный зал в чёрных и серебристых тонах, на распахнутых в ночь окнах, невесомая тюль колыхается, надуваясь пузырями и опадая, позвякивает от гуляющего по залу сквозняка гигантских размеров хрустальная люстра, свисая с потолка гигантской сосулькой. Пышут жаром и уютно трещат поленья в огромном камине, украшенном резными гротескными фигурками каких-то рогатиков — не то черти, не то сатиры, но почему-то с крыльями. Пол в чёрно-белую шашечку натёрт так, что я вижу в нём своё отражение. Светильники в человеческий рост расставлены по периметру, в них мерцают белым светом расплавленные свечи. Одним словом — повсюду роскошь, призванная пробудить в посетителях чувство собственной незначительности.

Посреди зала, как и полагается, длиннющий, по полной сервированный хрусталём и столовым серебром, заставленный всякой едой, стоит монументальный стол. Правда, все представленные блюда несколько подозрительных цветов: что-то чёрное, зелёное, синее, фиолетовое, кроваво-красное и абсолютно белое. Да и полуразложившийся вид этих угощений… в общем тоже меня сильно смущал.

За столом сидят семеро… судя по всему хозяева, или как говорила подсказка, обитатели поместья. Колоритные такие НПС.

Мне сделалось кисло — если раньше я ещё на что-то надеялась, то вот сейчас стало понятно, что тут не ясли, халявы не будет и придётся вкалывать, как тот папа Карло.

Во главе стола, на стуле более всего походящим видом на трон, с высокой спинкой, крайне вальяжно, но вместе с тем элегантно восседал красавец-мужчина: явно высокого роста, идеального телосложения, с тонкой талией и красивой мускулатурой. Волосы у мужика были чёрные, длинные, гладкие и уложены так, чтобы выгодно обрамлять его красивое, белое, аристократичное лицо. Глаза большие, чёрные, чуть томные, но внимательные-внимательные и мерцающие в свете горящих свечей. Тонкие губы иронически изогнуты. Руки холёные, пальцы как у пианиста. Одной рукой он подпирал голову упираясь локтем в подлокотник своего трона, другой поигрывал бокалом красного вина, одну ногу он закинул на другую, демонстрируя своим видом — я тут царь и бог. Минимум каких-то побрякушек: пара колец на руках, цепочка на шее с кулоном, гвоздики в ушах, на плечи небрежно накинута не то меховая мантия, не то ещё что-то в этом роде — подробнее не разглядеть, сапоги высокие, весь в чёрном.

Слюнки потекли сами собой — какой экземпляр, а! М-дя, слава богу, что в реале, таких совершенных красавцев не существует, мне во всяком случает такие или похожие не попадались ещё. Меня аж повело и пришлось себя отдёргивать даже — опять фокусы разрабов, на этот раз пошлые.

Я понимаю, что игра 18+, и что корпорации готовы на всё лишь бы денег с игроков стрясти, и что секс — это давно хорошо продаваемый товар, но обидно же. Прописанное в пользовательском соглашении правило гласит: «за секс с НПС, платит всегда игрок, согласно установленному тарифу» — имеется в виду, что для этого надо повышать специальную «личную» репутацию с понравившимся НПС и довести её до ста единиц специальными действиями. Всё это только за живые деньги, и мало того, тут тоже есть уровни сложности, так-как НПС НПСу рознь. Вроде всё это обусловлено требованиями правительства и общественников соблюдать нормы морали и не плодить блуд. Хозяева Эйрена вывели формулу прямо пропорциональной зависимости похоти и денег — мол, если прижмёт, то заплатишь сколько скажут, а не хочешь, так и пожалуйста, не заставляют.

Но сами втихаря видать всё же пытаются заставить игроков раскошелиться. И, к сожалению, на такой вот образчик мужественности у меня никаких денег не хватит.

Явно какая-то шишка тут — раз во главе стола сидит. Сразу видно личность непростая, НПС явно серьёзный, под стать Бонифацию, а может даже кто-то ещё круче. И сейчас для меня главное то, что он хотя бы нейтрален по отношению ко мне, пусть и без имени над головой.

Да и остальные присутствующие за столом тоже уникальны, но каждый в своём роде.

Справа от красавчика, положив свои деревянные руки на стол, помещалась ещё одна кукла, изображающая элегантную даму в пышном вечернем туалете изумрудного с золотом цвета. Я не сразу разглядела, что на коленках этой куклы сидит ребёнок. Нормальный ребёнок, в смысле девочка лет девяти, с белокурыми кудряшками и голубыми лентами в волосах — с виду нормальный НПС, только ведёт себя ребёнок с большой куклой так, словно это его…, наверное, мама. Девочка оборачивалась к кукле и шёпотом что-то спрашивала у той, глядя на меня и пета большими от любопытства глазами и реагировала, так словно кукла отвечала ей.

Меня насторожило то обстоятельство, что я ни слова при этом от них не слышала.

Слева от хозяина расположился какой-то парень с неприятно жеманными манерами, напоминающий мне нечто среднее между ультрамодным стилистом нашего времени с нетрадиционной ориентацией и французским аристократом века семнадцатого. Весь такой чрезмерно напудренный старомодными белилами, с подкрашенными глазами, в завитом парике. А этот его облегающий шёлковый костюм с кружевами, розового цвета. А бриджи, а чулки… обут в старомодные мужские туфли на высоком каблуке с пряжками. И с веером в руках — мама дорогая, объясните мне, ради всего святого, что это такое и какого оно пола.

Рядом с этим павлином светской тусовки сидит ещё один кадр — девушка, настолько тонкая и белая, что я сразу подумала об анорексии. Осветлённые её до кристальной белизны кудри были уложены в пышную и высокую причёску, и украшены микроскопической шляпкой, а её вызывающий прикид… Я слов таких не знаю, чтобы это в точности описать. По сути её наряд — это был чёрный, кружевной корсет, ещё сильнее утягивавший и без того осиную талию, хотя… куда больше-то, с короткой, но пышной, как балетная пачка, юбкой. Плотные, шёлковые, чёрные чулки со стразами в вызывающем сочетании с босоножками на шпильке. Макияж под стать одежде — яркий и чёрный. Ни дать, ни взять готическая дива во всей красе.