— Да. — И это была правда. У меня был идеальный способ справиться с этим. Я бы пытал и ее, и ее домашнего учителя до тех пор, пока они бы не мучились в чертовой агонии. Это и было решение проблемы.

В моей груди раздался рык, и Макс провел ладонью по моей руке, втягивая часть моего беспокойства в себя. Я вздохнул, когда он убрал его, ослабляя шипы, обвивающие мое сердце, чтобы мне стало легче дышать.

— Спасибо, — пробормотал я, когда мы направились сквозь толпу.

Я заметил Тори у столика с напитками с группой ее друзей и подтолкнул Макса в ее сторону. Дарси нигде не было видно, и я нахмурился, когда мы пришли раньше остальных.

— Держись, блядь, подальше от моей сестры! — воскликнула Тори, указывая на меня таким образом, что это определенно была угроза смерти.

Я закатил глаза.

— Остынь, детка. Думаешь, ты единственная, кто может трахаться с Наследником, и это нормально?

— Калеб не такой, как все вы, — шипела она, и Грас кивнула в знак согласия рядом с ней.

— Неважно. Ты его не знаешь, — защищаясь, прорычал Макс. — Мы были друзьями всю нашу жизнь. В конце концов, он всегда выберет нас.

Тори поставила свой напиток на стол и яростно направилась ко мне. Она остановилась передо мной, и я сложил руки, глядя на нее и ожидая, когда ее гнев выплеснется наружу.

— Ты просто маленькая печальная ошибка, о которой она даже не вспомнит, — ядовито сказала она, и Макс ускользнул за неё.

По какой-то причине ее слова действительно ужалили. Не то чтобы я трахнул ее сестру, но я вдруг увидел в ее глазах, как сильно эта девушка ненавидит меня. На каком-то уровне я всегда считал наши отношения игрой взад-вперед. Фейри должна была вести себя именно так. Я не ненавидел Вега на каком-то ментальном уровне. Это была просто политика. Но они обе презирали меня до глубины души. И что-то в этом меня не устраивало.

Макс внезапно появился снова, хлопая меня по плечу.

— Давай, пошли уже. — Его напряженный взгляд говорил о том, что он успешно подмешал зелье в напиток Тори, и я пошёл с ним прочь, пока она возвращалась к своим друзьям. Она отхлебнула из бокала и сделала глоток, а я остановил Макса.

— Следи за ней. Если всё зайдет слишком далеко, дай ей противоядие.

— Оно у Дариуса.

— Ну так возьми у него, — настаивал я, мое сердце колотилось слишком сильно. Зашли ли мы слишком далеко с этим дерьмом?

Я отмахнулся от этого чувства, кивнул Максу на прощание и пошёл искать Дарси. Я заметил ее за столиком с бутылкой воды, сидящей напротив ее слабоумного друга, который всегда носил шапку. Не мог вспомнить его имя. Костюм парня состоял из пары странных рогов, торчащих из этой ужасной гребаной шапки, и коричневой футболки. В кого он нарядился? В рогатое дерьмо?

— Отвали, — сказал я ему, когда подошел, а парень имел наглость смотреть на меня и не сдвинуться.

— Уходи, Сет, — потребовала Дарси, ее рука крепко сжимала бутылку с водой.

— Мне нужно поговорить, — твердо сказал я, в моем тоне прозвучала нотка угрозы.

— Я не хочу говорить, — прошипела она, и в ее взгляде снова появилась ненависть.

— А я хочу. — Я взял стул. — Давайте тогда поболтаем о сегодняшней ночи. Я видела кое-что интересное в одной из пещер…

Дарси окинула меня резким взглядом, затем повернулась к своему другу.

— Можешь дать нам минутку? Я найду тебя.

Он нахмурился, выглядел неловко, но подчинился, соскочив со стула.

— Я сейчас приду, — сказал он так, словно это могло кому-то помочь.

Я создал вокруг нас заглушающий пузырь, а Дарси сделала еще один глоток воды.

— Чего ты хочешь? — спросила она ледяным тоном.

— Я хочу, чтобы ты выпила это. — Я поставил перед ней маленький пузырек, наложив на него иллюзорное заклинание, чтобы остальные в комнате не видели ничего, кроме еще одной бутылки с водой.

— Что… нет, — задыхаясь, пролепетала она, отталкивая его от себя, ее глаза расширились от испуга.

Она хотела встать, но я поймал ее за запястье.

— Это не просьба, детка. Ты знаешь условия сделки: делай, что я говорю, или Орион заплатит за это.

— Как ты можешь быть таким ужасным? — вздохнула она, словно действительно хотела знать ответ на этот вопрос. Правда готова была сорваться с моих губ, хотя она никогда не поймет ее.

Меня воспитывали быть безжалостным, наступать на головы и заставлять других фейри прогибаться под меня. Это был путь Волка и путь фейри. Сочетая эти потребности, я был самым свирепым Альфой во всем мире. Одна брешь в моей броне могла означать мое падение. А без трона что у меня было?