– Пройдемте! – и сам пошел первым, спиной ощущая ее взгляд. Нутром я уже чуял, что эта новая клиентка принесет мне немало проблем. Один ее взгляд заставил возникнуть в моей памяти бешеный ураган, мучительной болью сейчас терзавший меня.

Мы поднялись на второй этаж, и, открыв дверь, я пропустил ее в свой кабинет. Он был большим и, как по мне, очень уютным. Окно на всю стену не задерживало ни один солнечный луч, и весь кабинет был залит ярким желтым светом.

– Присаживайтесь! – указал я ей на кресло напротив моего стола, сам садясь во главе его.

Она опустилась, все также не сводя с меня пристального и несколько задумчивого взгляда. Поняв, что она может разглядывать меня бесконечно долго, я посмотрел ей в глаза, безмолвно намекая, что пора бы уже объявить о цели своего визита. Несколько секунд мы играли в гляделки, но потом она наконец сообразила, что я хочу от нее.

– Мне, – прохрипела она и откашлялась, – мне сказали, что у вас можно приобрести довольно редкие книги.

– Вам правильно сказали, – медленно кивнул я.

– Я пишу диссертацию, – она порылась в своей сумочке и достала оттуда блокнот. Открыв на нужной страничке, она протянула его мне. – Вот на эту тему.

– Скрытые возможности и опасности амнезии, – прочитал я и резко вскинул на нее внимательный взгляд. Но сколько я ни напрягал память, пытаясь понять, знал ли эту девушку, так ничего и не вспомнил. Лишь получил моментально вспыхнувшую головную боль. Мне не понравилась тема, на которую она искала книги, хотя, возможно, это мне стоило списать на свою мнительность. Наверное, в моем взгляде отразилось раздражение, потому что она поежилась, будто пыталась сильней вжаться в спинку кресла, и даже немного побледнела. – В этом нет ничего запретного, – моргнув, вновь заговорил я, опуская глаза в блокнот. – Не могу обещать, что действительно существуют какие-то редкие секретные фолианты на эту тему.

– Все, что найдете, – энергично кивнула девушка, оживившись.

– Как скажете, – ответил я, возвращая блокнот. – Зайдите через три дня, в пятницу.

Я откинулся на спинку кресла, с трудом сдерживая себя, чтобы не прижать ладони к вискам, и давая понять, что разговор окончен, и девушка медленно поднялась из кресла. Пройдя несколько шагов к двери, она неожиданно повернулась ко мне и тихо позвала:

– Марк?

В тот момент я уже активно рылся в ящике стола, пытаясь отыскать таблетки, но, услышав свое имя, резко поднял голову и удивленно посмотрел на нее. Впрочем, мое удивление быстро сменилось раздражением. Да, она меня знала, и судя по «Марк», а не «мистер Спеллмэн» – мы явно не были друг другу чужими. Но ее каштановые густые волосы, ее голос, ее глаза – все это абсолютно никого мне не напоминало.

– Ты меня не узнаешь?

Я вздохнул. Сколько раз я еще услышу этот вопрос? Не раздумывая, я обронил:

– А должен? – и вернулся к поискам таблеток.

– Извините! – прошептала девушка еле слышно и выскочила из кабинета, оставив меня наедине с терзавшей мой разум покалеченной памятью. Проглотив сразу две таблетки, я швырнул очки на стол и крепко сжал голову руками. Мне уже было все равно, заплатит эта девушка за испорченную книгу или нет. Я лишь хотел одного – чтобы она больше здесь не появлялась.

– Мистер Спеллмен, мне всегда интересно было с вами работать! – протянул Камбист-младший, сидевший напротив меня. Я лишь кивнул в ответ, не сводя взгляда с большого подсвечника, стоящего на столе. В отличие от яркого красивого холла банка, кабинеты гоблинов, казались просто темными пещерами с дверьми. И этот подсвечник с пятью толстыми свечами был единственным предметом, на который хотелось смотреть. В углу за спиной Камбиста-младшего звонко капала из крана в раковину вода, но его, казалось, это вовсе не волновало. У меня же каждая капля отдавалось набатом в голове.

Прошло два дня после визита той неизвестной, что так неожиданно разворошила остатки моей памяти. Все это время я отлеживался у себя дома, появляясь в магазине лишь утром и вечером, чтобы открыть и закрыть его, не в силах и не имея ни малейшего желания выполнять ее заказ – но, берясь за дело, я всегда доводил его до конца, каким бы неприятным оно ни было. Поэтому я собрался с силами и отправился к Камбисту-младшему, по прозвищу Крохобор, которое ему идеально подходило. Он был одним из главных своих поставщиков редких книг. Он очень любил со мной работать, ведь я никогда не задавал вопросов о том, где он взял нужную мне книгу, а главное – я всегда оплачивал его услуги, какой бы непомерной ни была сумма.

Сидеть в низком кресле, предназначенном больше для ребенка, чем для взрослого мужчины, было несколько неудобно, поэтому я поторопил своего собеседника:

– Сколько?

Камбист-младший прищурил глаз – он не особо любил, когда его поторапливали. Но на его прихоти мне было плевать – я платил деньги, он доставал мне книги. Спустя несколько секунд, наконец все подсчитав, он все-таки выдавил из себя ответ:

– Тысяча пятьсот долларов.

Цена была непомерно завышена, но я не любил торговаться, зная, что и Камбист-младший не уступит и цента. Единожды назвав цену, он будет стоять на своем даже под угрозой смерти. Чрезвычайно упрямый человек этот Камбист-младший. Жаль, но старший из братьев наотрез отказывался со мной работать. Впрочем, я не был даже уверен, что он вообще существует. Так что меня спасало то, что когда-то, десять лет назад, я каким-то образом умудрился ограбить их банк и они с готовностью работали со мной только ради моего молчания. Если бы я рассказал хоть кому-то об этом, они бы потеряли клиентов, что их совершенно не устраивало. Забавно, что я об этом ограблении ничего не помнил. Когда я впервые обратился к Камбистам, они тут же потребовали, чтобы я забыл об этом и никому не рассказывал. Я согласился, не раздумывая. Легко забыть то, что и так не помнишь.