Тоску разгонять.

Самое главное – с тоски люди бесятся. С тоски солдатики и пряжками друг друга лупят, и ремни затягивают так, что дышать нельзя, и еще какие забавы придумывают. Еще бы. Заперли в одном месте молодых парней, которые еще в игрушки не наигрались, и требуют чего-то. Нет, детей надо развлекать. Даже (Синюгин невесело усмехается) принудительно.

Он проходит между столов, где обычно сидят пэвэошники, дальше артиллеристы, а вот и столы «махры» – пехоты. Официантка в белом накрахмаленном передничке ему кивает, улыбается. Он тоже улыбается. Мужчина видный, даром что без половины зубов. В прошлый раз его пытались списать по здоровью (легкая лучевая, в диагнозе хотели написать: годен к нестроевой), еле уговорил. Без строевой, даже в захолустном гарнизоне, он сдуреет.

Синюгин отодвигает стул и садится. Кладет ладони на скатерть, под ними ощущение жесткой шершавой ткани.

Официантка Марина приносит первое – борщ, спрашивает, что будет на второе. Кладет ему ложку (хорошую, не алюминий, как у бойцов).

Ставит хлеб, аккуратно нарезанный.

Сквозь окна солнечный луч прорезает пространство столовой, в воздухе кружатся пылинки. Луч попадает Синюгину в глаза, он дергает головой. Жмурится.

Конец ознакомительного фрагмента.