– Ах, помилуйте, - отвечал он, выразительно глядя на нее, - что за мысли! Мне кажется, по первому взгляду на вас, что вам все должно удаваться, чтобы вы не задумали. Я крайне удивился бы, если бы это было иначе...

– Ах, если бы это было так, - вздохнула она снова, - впрочем, я вас ловлю на слове: теперь моя удача зависит от вас...

– То есть от меня очень немногое зависит теперь, так как у нас труппа уже собрана, все emplois заняты...
– заметил он уже более серьезно.

– Как это досадно, - сказала она после некоторого раздумья.
– Нельзя ли мне поступить хотя бы на небольшое жалованье, сверх комплекта. Я играю всех драматических ingenues и буду вам полезна.

– Да как же это сделать? Мне бы очень было приятно помочь вам, Лариса Алексеевна, но женщин в труппе так много, что из-за ролей ссорятся. Если даже и поступите - играть не удастся, - совершенно серьезно ответил он.

Она опустила голову.

– Сделать это теперь в середине сезона трудно...
– добавил он после некоторого размышления.

– Вот что...
– подняла она голову.
– Если хотите, я и без жалованья поступлю все равно, только примите.

Она улыбаясь глядела просительно на него и вдруг, встав с места, потянулась через стол за пепельницей. Бежецкий тоже вскочил и схватился за ту же пепельницу, чтобы подать ее ей.

При быстром движении их лица сошлись очень близко.

– Ну, голубчик... Устройте... для меня... Я буду вам очень, очень благодарна, Eh, bien... Устройте...
– выразительно прошептала она, еще более приближая свое лицо к его и пожимая его руку.

– Ах, какая вы...
– не досказал Владимир Николаевич своей мысли, отскочил от нее, как обожженный, и стал ходить в волнении по комнате.

– Ах, никогда, никогда в жизни мне ничего не удается, - воскликнула Щепетович, сделав сконфуженный вид и закрыв глаза рукою.

Борис Александрович, молча наблюдавший всю вышеприведенную сцену, встал с дивана и стал раскланиваться с Щепетович, грациозно ответившей на его поклон, а затем, лукаво подмигнув на нее Бежецкому, подал ему руку.

– Однако до свиданья, Владимир Николаевич. Я не буду вам мешать заниматься делом, - подчеркнул он и вышел.

Бежецкий и Щепетович остались одни.

– Так как же?
– подошла она к нему.
– Можно надеяться?

Он не ответил ни слова.

– Вот что!
– таинственно продолжала она, кладя ему руку на плечо. Если нужно, за меня вам будут платить... Только я должна быть актрисой. Пятьсот рублей в месяц я буду давать на расходы общества, только примите...

В это время в дверях появилась фигура глупо улыбающегося Акима.

– Что тебе здесь надо? Ступай вон!
– заметил ему Бежецкий.

Лариса Алексеевна быстро сняла руку с его плеча.

Аким исчез.

– Вот что, милейшая Лариса Алексеевна, - обратился он к ней, вы прелестная барыня, только я на это согласиться не могу - это может меня скомпрометировать.

Он взял ее за руку.

Она с недоумением смотрела на него.

– А иначе как-нибудь, - многозначительно продолжал он, - устроить можно. Попробуем... Я бы хотел вам помочь...

Он улыбнулся.

Она поняла его и кивнула головой.

В передней раздался звонок.

– Кто-то приехал. Вот не кстати-то...
– с досадой проворчал он.

Она лукаво улыбнулась.

– Так значит, можно? Ах, как я счастлива. Просто готова весь мир обнять в эту минуту, - схватила она его за голову и поцеловала в лоб.

Он, в свою очередь, хотел обнять ее, но она ловко вывернулась.

– А теперь прощайте, я отправлюсь. К вам кто-то приехал, да и я тороплюсь. Приезжайте без церемонии ко мне ужинать, потолкуем. Я адрес оставлю вашему человеку, - на ходу, смеясь, проговорила она и скрылась за дверью.

Бежецкий в волнении схватился за голову и опустился в кресло.

IX. Врасплох

Приехавшая так некстати гостья - была Надежда Александровна Крюковская, с которой Лариса Алексеевна и столкнулась в приемной.

– Крюковская. Вот неожиданная встреча, сколько лет, сколько зим не видались, - радостно раскрыла последняя свои объятия.

– Здравствуйте, - видимо, умышленно холодно отвечала на горячее приветствие Надежда Александровна, отшатнувшись от Щепетович.

– Гордячка!
– прошипела та, опуская руки.

Обе женщины смерили друг друга вызывающими взглядами.

Во взгляде Крюковской почувствовалась какая-то гадливость, во взгляде Щепетович - горел злобный огонек.

– Вы тоже к нему?
– подчеркнула Лариса Алексеевна.

Крюковская вспыхнула и молча прошла мимо Щепетович.

Та проводила ее язвительно-насмешливым взглядом и, высоко подняв голову, медленно прошла в переднюю в сопровождении наблюдавшего эту сцену Акима.

Владимира Николаевича Надежда Александровна застала еще далеко неоправившимся.