– Я хочу тебе кое-что сказать и хочу, чтобы ты мне поверила.
– На этот раз эмоции были не в его хватке, а в голосе, и Хани почувствовала, что ее сердце сейчас разорвется от этого звука.

– Хорошо.

– Я никогда не причиню тебе боль.

Она не могла представить, каково это - смотреть на смерть каждый день. Как трудно было бы пытаться спасти кого-то, но твоих усилий было бы недостаточно. Как сложно было бы потом вернуться домой и попытаться оставить все это в прошлом. Хани не знала, побудила ли его к этому последняя смена Эндрю в больнице. Она не знала, было ли это просто что-то, что он чувствовал, и должен был сказать это в тот момент.

Но когда дождь полил еще сильнее, она встала на цыпочки и обвила руками его шею. Затем, прежде чем поцеловать его, она ответила:

– Я обещаю никогда не причинять тебе боль.

ДВАДЦАТЬ ДВА

БИЛЛИ

– Билли!
– Я услышала крик Джареда, когда шум и движение прекратились.
– Билли, ответь мне!

Я застонала.

Это было все, что я могла сделать, пока все внутри меня кричало - мои кости, мышцы, кожа. Даже волосы. Я должна была быть живой. Смерть… была бы безболезненной.

– Тебе больно?

Я открыла рот, чтобы убедиться, что все еще могу это делать. Но он уже был открыт, и воздух входил и выходил так быстро, но не было ощущения, что я дышу. Было ощущение, что я задерживаю дыхание.

– Выпусти меня, - выдохнула я.

Где бы это ни было, это было жаркое, темное место, и все, что я чувствовала, это кровь. Густого металлического привкуса было достаточно, чтобы вызвать у меня рвоту. Внезапно с моей шеи, плеч и макушки снялся огромный груз. Как будто меня накрыли одеялом. Тяжелым. Похожим на Джареда.

– Скажи мне, что ты в порядке, - сказал он, пробегаясь по мне руками, как будто он делал мне рентген.

Я не могла угнаться за его скоростью. Не могла переварить его вопрос.

– Билли…

– Я жива.

Это было все, о чем я могла думать.

Все, что я знала. Но я даже не была полностью уверена, что это правда.

– Мы должны покинуть этот самолет, - сказал он.

Самолет.

Причина этого. Почему провода били по голове, а личные вещи валялись у меня под ногами.

Почему была кровь.

Повсюду.

– Билли…

В ушах звенело. Тело покалывало. Я была уверена, что мои легкие перестанут наполняться, если уже не перестали.

Но я слышала его.

И понимала. Поэтому я ответила:

– Хорошо.
– И все снова стало происходить так быстро.

Но на этот раз все из-за Джареда. Он контролировал ситуацию. И все это движение было связано со мной. Все превратилось в гигантское цветное пятно. Темно-синий, грязно-белый и мерцающий красный. Еще больше оттенков мелькало перед глазами, как когда я смотрела в окно на взлетной полосе. Они проносились быстрее, смешиваясь с моим зрением и гигантским порывом воздуха, а затем…

Дождь.

Я не знала, откуда он исходит. Я не знала, почему мне было так хорошо. Но когда он брызнул мне на лицо, на руки и на босую ногу, это было похоже на любовь.

В самой чистой, самой грубой форме.

Каждую каплю.

Каждый брызг.

Я чувствовала это повсюду.

А потом я вообще ничего не почувствовала.

Потому что была только чернота.

ДВАДЦАТЬ ТРИ

ДЖАРЕД

Однажды я смотрел документальный фильм о человеке, который бежал со своей родины во время Второй Мировой войны, и когда он вернулся сорок лет спустя, камеры снимали это. После четырнадцатичасового перелета мужчина спустился по ступенькам самолета, и как только его ноги коснулись асфальта, он встал на руки и колени и поцеловал землю. Его тело тряслось, руки едва держали его собственный вес. Но он не двинулся с места. Он оставался в таком положении, спрятав лицо, вдыхая все это, восстанавливая связь со своими корнями.

Я точно знал, что чувствовал этот человек.

Как только я положил Билли на носилки и передал на попечение парамедика, где, как я знал, она была в безопасности, я сделал всего несколько шагов, прежде чем упал на колени.

Я ударил ладонями о траву, а затем и локти.

Мои руки дрожали, удерживая мой вес.

Я вжался лицом в мокрые травинки.

И когда почувствовал запах грязи, я поцеловал ее.

— Спасибо, — прошептал я, хотя меня никто не мог услышать.

ДВАДЦАТЬ ЧЕТЫРЕ

ХАНИ

ЗИМА 194

— Я не могу поверить, что это происходит на самом деле, — сказала Валентайн Хани, когда грузчики вынесли несколько ее коробок из их квартиры.

Вчера вечером девушки праздновали свой последний вечер в качестве соседок по комнате, заказав пиццу, выпив вина и не вылезая из пижамы. Несмотря на то, что они были в восторге от своих новых домов, они с ужасом ждали разлуки. К счастью, квартира, которую Эндрю купил в центре Портленда и в которую переезжала Хани, находилась всего в паре кварталов от новой квартиры, которую сняла Валентайн.