Бездны и Высоты. Поэтический нарратив о жизни и любви. Тери. Грустная повесть о собаке
вернуться

Бурцев Влад
Шрифт:

07.11.07

Здесь женщины без юбки и без блузки

Жизнь дачная размерена до скуки, Однако есть и радости свои: Здесь женщины без юбки и без блузки. Ну, се ля ви. Цветет жасмин, цветки жасмином пахнут. А чем еще? Жасмин ведь не сирень. Любимая пропалывает грядку. Июньский день. Настырный хмель добрался до балкона, Годеции, как розовый пожар. Купальник на любимой лишь условно. Пикантно мал. Пион склонил бутоны на тропинку, Анюты глазки смотрят снизу вверх. Любимая опять прогнула спинку. Как сладок грех! Ирис в жабо чванлив, высокомерен, Ромашка местечкова и проста. Пейзаж с любимой в целом неизменен. Эх, красота! Кукушка сотню лет накуковала И дальше продолжает куковать. Сто лет для счастья, вроде бы, не мало. Что ей соврать. Цветет жасмин, цветки жасмином пахнут. Орех по саду мягко стелет тень. Любимая пропалывает грядку, Который день, который день.

Я родился сегодня, Осенью

Я родился сегодня, Осенью, Когда липы гаснут, как лампадки, Когда купол неба, как церковный Весь расписан ликами святых. Я родился с хором певчих ветров. Я родился в золоте соборном, Под кадилом месяца седого, На просторах Матушки Руси.

Кого оплакивает ночь?

Кого оплакивает ночь? Окно в слезах В лицо мне смотрит скорбно и печально. И зреет, чувствую, набат в колоколах По жизни, что так глупа и случайна. Поплачь, поплачь истерзанное небо, Над миром неусопших горько плачь. Ведь над жрецами огненного Феба Всегда стоит невидимый палач. Мы, обреченные, поверив в неизбежность, Горим огромным жертвенным костром, По жизни, расточая боль и нежность, — У вечности мгновения крадем.

И сегодня мы гладиаторы

И сегодня мы гладиаторы Шутка случая — жизнь и смерть. Мир — арена амфитеатра. И пути к отступлению нет. Все цветисто, как платье кокетки. Смерти в тон — ритуала брошь. И не важно, что вырос в клетке, Важно то, что свободным умрешь. Мир плывет, только рев арены. Нож у горла — и гомон стих. Вот и вечность. Бездонное небо. Палец вниз. …Я один из них.

Люди из прошлой жизни

Люди из прошлой жизни, Те, кого с нами нет. Будто с укором смотрит На меня со стены портрет. Знаю пред ним виновен. Все некогда, все дела. К могилке, где дед похоронен, Тропинка давно заросла…

31.10.07

День рожденья

Снова осень, хмурая осень. Я родился в багрянце листвы, Когда кротко природа просит Погрустить об утрате мечты. Погрустить о нерадостном счастье, О большой и недолгой любви. Боже! Осень! Пусть день ненастный, Я родился — благослови.

А первый дождь, как первый снег

А первый дождь, как первый снег, Как первый поцелуй. Он первый, он дороже всех, Всех предстоящих бурь. Я встречу летнюю грозу, Осенние дожди, Но эту робкую слезу Мне через все нести.

Из тучи, силой наливающейся в бури

Из тучи, силой наливающейся в бури, Как с полной, спелой женской груди, Закапал тихо теплый дождь. И полноту свою уже не в силах превозмочь На землю небо выплеснулось ливнем, Чтоб напоить все жаждущие нивы, С надеждой и мольбой протянутые рты. Я преклоняюсь пред тобой высокое призванье Великой Материнской красоты.

Вот первый утренник. Туман

Вот первый утренник. Туман Осел и превратился в иней. В узорчатом сплетеньи линий Сюжетов сказочных обман. Лес карамельный, а сосна, Как будто сахарною пудрой Присыпана. В природе мудрой Рука творца во всем видна. Хрусталь подсвечен синевой. Стерня топорщиться щетиной. В преддверии зимы строптивой Все — безмятежность и покой.

Русская зима

Метель пришла. Завьюжило, Сугробы намело. Легло на окна кружево. Накрыла ночь село. В деревне печки топятся. Зажегся в окнах свет. Снежок летит, торопится Засыпать санный след. В загоне овцы блеют. Копытом лошадь бьет. В избушке за куделью Веретено поет. Сутулый месяц старый Плутает в облаках. Притихнув, спят амбары И скирды на лугах. Собаки лаем звонким Пугают тишину. Стал звездный мишка робким И прячется в копну. Лохматой белой шапкой Укрыл снежок дома. Приходит доброй сказкой К нам русская ЗИМА.