Шрифт:
— Отобьешься, — усмехнулся граф.
Я так поняла, что недовольство будет вызвано моим присутствием в этой Академии.
— А она выдержит нападки? — все так же глядя мне в глаза. — Должна, — сам же и ответил. Я чувствовала себя подопытным существом в окружении магов. Они еще ничего не сделали, а мне было не по себе. — Допустим, я ее приму. Только допустим, — продолжил ректор. — Куда я должен ее заселить? У меня ни одной свободной комнаты, — вот теперь он точно был недоволен. — Может, в комнату к твоей дочери, Ариус?
Я посмотрела на графа. Его дочь учится здесь?
— Нет, — резко оборвал лорд Стеркит. — С Элией они не поладят, — добавил, поджав губы.
«Вот даже как…»
— Я тебе больше скажу, она ни с кем не поладит, — равнодушно произнес ректор. — Вчера я уволил одну служанку…
— Это ту, которая забеременела от студента? — усмехнулся лорд Родерстен.
— Ее, — поморщился ректор, словно у него что-то заболело.
— Мы отвлеклись, — холодно оборвал их граф. А мне, наоборот, стало интересно. Значит, ее уволили? А как, интересно, наказали этого молодчика? Да никак, наверное!
— А что такого? Она уже взрослая. Пусть для нее это будет предупреждением, — высокомерно посмотрел в мою сторону лорд Родерстен. — Не надо прыгать в койки лордов и строить иллюзии, что на ней кто-нибудь женится.
Я готова была провалиться сквозь пол. Это вот, значит, какого мнения они обо мне. Тогда зачем все это?
— Ариус прав, мы отвлеклись, — строго произнес ректор. — Та девушка жила в комнате с тремя горничными, ее кровать свободна. Если ты согласна жить в рабочем крыле, — обратился он ко мне, — я зачислю тебя в Академию...
До сих пор обида из-за сказанных главой попечительского совета слов выжигала все внутри. Я ведь знала, что маги высокомерные снобы, а эти еще и аристократы. С таким отношением я буду сталкиваться каждый день, если не сумею выстоять, то ничего не добьюсь. Это мой шанс на лучшую жизнь, если бы я не хотела все изменить, меня бы никто не заставил здесь оказаться. Хотя у меня было ощущение, что меня умело загнали в ловушку, из которой не позволят выбраться. Посмотрим. Через три недели мне исполнится восемнадцать, пора разобраться со всеми секретами, которые Софи мне так и не открыла. Вначале она думала, что сможет поправиться, а потом у нее просто не осталась сил, чтобы разговаривать.
— Я согласна, — твердо произнесла, при этом смотрела только на ректора, в его глазах читалось одобрение, хотя, возможно, мне всего лишь показалось.
Мысленно подсчитав свои скудные сбережения, которые удалось отложить, работая горничной, я подумала, что на них можно купить тетради и чернила. Мне до сих пор не верится, что, живя в достатке, человек в один миг может оказаться на улице…
Первое время после смерти тетушки я ждала, что приедет поверенный и сообщит, что Софи оставила мне наследство, ведь откуда-то каждый год она привозила деньги. Но время шло, за аренду платить было нечем, и меня грубо выставили на улицу с двумя чемоданами. Все, что было ценного, продали, чтобы заплатить целителям, а все остальное добро раздала слугам, потому что последние три месяца жалование им не платили. Свои красивые платья и несколько украшений продала, чтобы не умереть с голоду. Оставила только один кулон. Софи умоляла ни при каких обстоятельствах с ним не расставаться, а я дала клятву. Голод все-таки пришлось испытать и даже пожить на улице. Не самые приятные воспоминания, но они часто меня преследуют…
— С этой минуты ты студентка Королевской Академии, — голос ректора выдернул меня из воспоминаний. — Завтра ознакомишься со всеми правилами, за нарушения и неуспеваемость последуют наказания вплоть до отчисления, — строго произносил он. — Утром поднимешься к моему секретарю, тебе выдадут несколько списков. Один отдашь коменданту, со вторым сходишь в библиотеку. Третий… — ректор выдержал паузу.
— Пусть запишет кредит на мое имя, — вмешался граф.
— Послезавтра в Академии выходной. С третьим списком сходишь в город, возьмешь все необходимое и запишешь кредит на имя графа Стеркита, — разъяснили мне, словно неразумной дурочке.
Мысленно пообещала себе ничего больше не брать у этих господ. Не стоило становиться еще более должной. Не знаю, почему граф решил помочь, но не совсем верила, что он делает это в благодарность за свою спасенную жизнь. Что-то за всем этим стоит. Ведь неспроста он появился в Кулате? Охотился? Верится с трудом. Теперь я подозревала, что он мог искать меня. Только вот зачем? Дочери своей рассказывать о том, что я его спасла, он не собирается. Наверное, она бы не стала воротить нос от той, которая не дала ее отцу погибнуть. Сколько вопросов – и ни на один нет ответа. Обидно… а ведь я почти поверила в доброту графа.
— А когда привезут мои вещи? — я старалась ничем не выдать своих мыслей, даже кулачки, что все это время сжимали юбку по бокам, я разжала. Со стороны должно казаться, что я спокойна.
— Утром привезут, — ответил граф, но смотрел недовольно, словно смог прочитать мои мысли.
— Может, я сама съезжу, все соберу? — не хотелось, чтобы кто-то копался в моих вещах. А еще хотелось попрощаться с Ингрид. С другими работниками. Даже с Шулой и Маркусом. Пусть я не очень была довольна отношением хозяев и жалованием, которое они платили, но в свое время они спасли меня, дав крышу над головой и работу.