— Вот сейчас и посмотрим, насколько искренне и по-настоящему, — и не дав Арине опомнится, с адской страстью поцеловал.

Девушка замерла лишь на мгновение, но поняв, что поцелуй тот же, каким одаривал ее Юра, что и руки те же, с жадностью шарящие по ее телу, и тот же запах, дурманящий ее мозг, она сдалась своей страсти, внутренне ликуя от того, что ее любовь настоящая, что Юра, кем бы он ни был на самом деле, теперь с ней на целую вечность. И осознав, что ей абсолютно плевать, как он выглядит теперь, что ей все равно на его внешность, она окончательно сдалась, отдаваясь этому демону вся без остатка.

Оставшиеся в кабинете Люция Адам и Лилит, наблюдая за ссорой парочки около лавки, довольно улыбались. Когда эти двое отправились в дом владыки, а там выяснили все, Лилит, растянувшись в лукавой усмешке, протянула:

— Ну, что я говорила? Арина действительно была предназначена одному из вас.

— И я очень рад, что этот кто-то Люций, а не я, — довольно усмехнулся Адам.

— Я бы на твоем месте не радовалась раньше времени, братец. Неизвестно, кого провидение пошлет тебе, а это, поверь мне, обязательно скоро случится.

— Ну, тебя, — он махнул на нее рукой и хмыкнул. — Значит, ты будешь следующая.

— Надеюсь, что нет, — рассмеялась Лилит и растворилась в воздухе.

— Даже не попрощалась, — улыбаясь, вздохнул Адам и так же, как и сестра, отправился к себе.

Первые недели две Арина и Люций почти не выходили из спальни, чем несказанно огорчали Аббадона и Бальтазара, замещающих владыку. Но оба демона стойко выполняли свои обязанности, радуясь тому, что их повелитель обрел настоящее счастье.

Аббадон, глядя на владыку, решился уступить натиску Аграт, и сам того не ожидая, полностью погрузился в захлестнувшее обоих чувство. В итоге царством по большому счету управлял Бальтазар.

Но спустя две недели, Люций все же приступил к своим обязанностям, отпустив своего заместителя на небольшой отдых. Жизнь вошла в привычное русло, и каждый занялся привычными делами.

Арине демон отвел роль своей помощницы, усадив ее в своем кабинете, с удовольствием всучив ей стопку бумаг на новопреставленные души. Поначалу у девушки работа выходила из рук вон плохо, но затем, втянувшись, она ловко разбивала грешников на группы.

К котлам Арина решилась подойди лишь три месяца спустя после своего преображения. Она собиралась с мыслями, чтобы посмотреть на то, как отправят на уничтожение души ее убийц.

Увидев преобразившуюся Арину, все четверо, включая и Глазунова старшего, замерли в изумлении. Перед ними предстала не та серая мышка, с которой они безжалостно расправились, сейчас перед ними стояла яркая, ослепительно-красивая демоница, от вида которой захватывало дух, настоящая владычица ада, избранная самого Люцифера, наводящая ужас и восхищение одновременно.

Отец Эда, вырвавшись из лап двух чертей, крепко держащих его, встал перед Ариной и смотря с мольбой на нее, произнес:

— Я прошу тебя не трогать моего сына и его друзей, дать им шанс переродится. Только мы, их родители, виноваты в том, что с тобой случилось. Пошли меня одного в котел, не трогай их, молю! — Генрих рухнул на колени и сокрушенно опустил голову.

Черти тут же подскочили к нему, хотели было уже поднять его и вернуть на место, но Аббадон сделав им знак рукой, приказал оставить душу. Арина, тяжело вздохнув, посмотрела на Адама, явившегося также понаблюдать за казнью, следом перевела взгляд на Люция и, получив от него утвердительный кивок, тихо проговорила:

— Я была уверена, что сама смогу поджечь котел, в котором вы будете вариться, но… Многое изменилось с того времени, в том числе и я. Пусть вы и совершили жестокое убийство, но все же это было под воздействием чужеродного вам колдовства. Я не прощаю вас, но считаю, что уничтожение ваших душ слишком жестокое наказание. Думаю, для вас будет достаточно провести несколько веков в долине убийц под руководством Набуруса, а затем, если очищение пройдет на отлично, послушать лекции самого Адама, — она с лукавой улыбкой посмотрела на владыку рая, довольно ухмыляющегося и, подойдя ближе к так и стоящему на коленях Генриху, еле слышно прошептала. — Не думай, что это легкое наказание, Набурус, как хранитель врат этого царства, очень жесток и не дает ни малейшего шанса на облегчение страданий. Но все же, уверена, это лучше, чем уничтожение.

— Благодарю, — подняв глаза на Арину, обескураженно произнес Глазунов старший. Он не ожидал, что его мольба достигнет цели, это был скорее крик отчаяния, а не надежда на то, что казнь отменят, и что хотя бы у сына будет возможность продолжить свое существование.

Эд, а следом за ним и Денис, и Армен подошли к девушке и встали на колени рядом с Генрихом.

— Прости нас, — прошептал Денис, с благодарностью глядя в глаза демонице. — Особенно меня. Я начал это все, твоя жизнь оборвалась из-за меня.