Ревут моторы. Самолет несется по воде, тяжело отрывается и летит над океаном.

Все гуще и гуще лед под крылом. Через полтора часа пути Красинский замечает внизу пароход "Ставрополь". Судно возвращается из рейса. Капитан "Ставрополя" - Миловзоров. Он должен зайти в бухту Лаврентия, пополнить запасы угля и тоже отправиться к острову Врангеля.

Повезло в этом году островитянам: и самолет залетит, и бросит в бухте Роджерса якорь "Ставрополь". Наконец-то Миловзоров повстречается - через два года - с Ушаковым.

Справа туман. Что-то барахлит бензопомпа. Командир "Советского Севера" Волынский пишет записку Красинскому.

"Думаю, - написано в ней, - надо сесть и починить помпу".

Красинский соглашается.

Они снижаются и садятся в Колючинской губе. Помпа приведена в порядок. Снова взлет.

Но через полчаса "Советский Север" вынужден возвратиться в Колючинскую губу. Над океаном туман, облака.

Лучше переждать непогоду. Сегодня, видимо, встреча с Ушаковым не состоится.

Самолет стоит на якоре. Экипаж отправляется на берег в легкой резиновой шлюпке.

Горит костер. Закипает чайник.

– Час летишь, три дня отсиживаешься, - Волынский впервые в Арктике и не знает, что туманы в летнее время здесь очень часты. Он уныло смотрит в огонь.

– Кто хочет летать на Севере, - говорит Красинский, - тот должен уметь ждать.

– Как бы нам не дождаться зимы...

Красинскому тоже не нравятся задержки, но что тут сделаешь? Они возвращаются на шлюпке к самолету.

К вечеру сильный ветер поднимает крупные волны. Они раскачивают, рвут с якоря "Советский Север".

Короткое совещание в кабине самолета. Два пилота, два бортмеханика и Красинский. Что можно предпринять?

Взлететь - невозможно.

Оставаться на открытой воде, среди волн, на ветру - очень опасно.

Значит - перебираться в укромное место. В какой-нибудь заливчик, под защиту высокого берега.

Долго пытаются запустить моторы. Ничего не получается. Моторы не хотят заводиться.

Пятеро - измученные, замерзшие, мокрые - снова собираются в кабине.

Они молчат. Дело нешуточное. На многие километры вокруг ни души. Помощи ждать неоткуда.

Не сговариваясь, опять пробуют завести моторы. Спасение в них.

Двигатели безмолвны.

Ночь. Уже бушует настоящий шторм. Идет снег. Самолет кидает на волнах, как резиновый мячик. В нем что-то тоскливо скрипит.

Утро начинается с неприятностей. Якоря не могут удержать самолет. Его несет в глубь губы. Моторы по-прежнему не заводятся.

– В заднем отсеке вода!
– кричит бортмеханик.

Через пятнадцать минут новая беда: машина накренилась набок, вот-вот волны зацепят крыло...

Двадцать второго августа 1928 года "Советский Север" выбросило на берег. Сильный береговой накат бил и бил в самолет. Лопнули лонжероны, погнулись стойки, поддерживавшие моторы. Тяжелая гондола рухнула на бензобаки. Потек бензин. Появились трещины в фюзеляже.

Это был конец.

Пятеро стояли на берегу у исковерканной машины. Они прощались с нею, прощались с задуманным - пролететь четырнадцать тысяч километров от Владивостока до Архангельска. Не будет ни острова Врангеля, ни Северной Земли. И неизвестно, что станет с ними.

Красинский вдруг взрывается:

– Не могли сохранить машину! Летчиками называетесь... Вам не летать, а...

– Садились бы за штурвал сами, - мрачно отвечает командир корабля Волынский.

– Сам... А вам все на блюдечке преподнеси. Я организовал экспедицию. Знаете, чего мне это стоило?.. Не сумели завести двигатели! Позор!

– Мы, значит, во всем виноваты? А кто выбирал самолет? Ясно, как дважды два - четыре, система запуска двигателей на нем не годится для Арктики. Если бы я хоть раз до этого побывал на Севере... сразу бы понял это.

– Раньше надо соображать.

– Вот что, товарищ руководитель перелета. Теперь я знаю, почему вы каждый раз берете с собой новый экипаж. Кальвица мне говорил... И другие. С таким характером... Больше никогда...

– Я и сам больше не полечу с вами.

Они вытащили из самолета резиновую шлюпку, запасы еды. Продуктов хватит, пожалуй, дня на три - галеты, несколько банок тушенки, шоколад, сгущенное молоко.

Холодно. Серые очертания сопок вдали. Куда идти?

– У нас выбора нет, - говорит Красинский. Все ждут решения от него. Надо выбраться берегом залива к открытому океану. Только там кого-нибудь встретим.