«Но надеюсь, — добавил он мысленно, — что трахать их баб ради дружбы и взаимного процветания мне не придется. Достаточно одной Хатун».

— Кстати о войне, — сменил тему император. — Почему вы возражаете против подписания соглашения о мире?

«Любопытная интерпретация, — отметил Бармин. — Но это вы зря, Ваше Величество!»

— Я не возражаю, — сказал он вслух. — Наши переговорщики сошлись во мнении практически по всем пунктам. Дело упирается в суд над военными преступниками и выдачу тел погибших магов. Однако именно по этим вопросам не удается договориться.

Положение было даже хуже того, о чем он сказал, и Бармин отлично понимал, откуда ветер дует. Ольга организовала утечку информации, и сегодня с утра тайна переговоров перестала быть тайной. Менгдену в глазах обывателей и простого народа это создаст популярность, а вот его противникам — напротив. Темный пиар еще никому не принес счастья.

— По вопросу о военных преступлениях, — веско заметил император, — нет места для дискуссии. Преступники должны быть осуждены по всей строгости закона.

Сейчас уже сам император набирал очки за счет тех, кому прежде разрешил разделаться с нелюбезным ему графом. А то, что он Ингвара на дух не переносит, Бармин уже знал от своего тестя. Строго конфиденциально, разумеется, но был поставлен в известность. Неясной оставалась лишь причина нелюбви. Неужели все это из-за одних только религиозных разногласий?

— Благодарю вас, Ваше Величество! Я тоже думаю, что в этом вопросе нет места для компромиссов.

— Но я слышал, что вы не выдаете родным тела погибших в бою магов, — продолжил император излагать свою мысль.

— Прошу прощения, Ваше Величество, но кто-то явно злонамеренно ввел вас в заблуждение, — спокойно ответил Бармин. — Я готов передать тела магов хоть сейчас, но древний обычай требует, чтобы противная сторона заплатила выкуп. Маги погибли на моей земле, в честном бою, вернее, в бесчестном с их стороны, ибо они напали на меня без объявления войны. Но убиты они обороняющимися, то есть пали в честном бою. Тела их, регалии и артефакты находятся у меня. Мое предложение более, чем щедрое: за каждое тело с регалиями я хочу полмиллиона золотом. Артефакты остаются мне, как законная военная добыча. Но я готов рассмотреть возможность их выкупа по рыночной цене.

Император молчал не менее трех минут. Обдумывал ситуацию, принимал решение. А ситуация была не из лучших. Ингвар стоял перед троном, а вокруг толпились придворные, и, значит, информация об этом разговоре попадет уже в вечерние выпуски новостей.

— Что ж, меня действительно ввели в заблуждение, — заговорил наконец венценосец. — Корона поддерживает ваши требования, граф, и устанавливает выкуп в размере двухсот пятидесяти тысяч в золотых рублях за каждого. Вы согласны?

«Вот же сука!»

— По вашему слову, Ваше Величество! — поклонился Бармин.

— Отлично, — чуть улыбнулся император. — А теперь, граф подойдите, пожалуйста, ближе, а вы, господа, отойдите, пожалуйста, подальше. Нам с графом предстоит конфиденциальный разговор.

Придворные, похоже, к таким фокусам были привычны, и через минуту Бармин остался один на один с императором.

— Почему вас пригласили на коронацию Карла Августа? — Закономерный вопрос, и от ответа на него зависит сейчас столь многое, что выбор адекватной реакции приобретает стратегическое значение. Поэтому стремительно перебрав варианты, Бармин ответил так, чтобы разом расставить все точки над «i».

— Полагаю, — сказал он вслух, — это потому что я сделал предложение кронпринцессе Ульрике Катерине герцогине Сконе стать моей женой и получил ее согласие. Карл Август этот брак одобрил. Ульрика Катерина станет моей первой женой.

Судя по мгновенной реакции на его слова, о скорой свадьбе Его Императорское Величество все еще не знал. Знал лишь о переговорах на этот счет.

— Даже так… — протянул император в раздумье. — Значит, это все из-за них… Сами шведы прийти к вам на помощь не могли, но зато подняли на вашу защиту весь Старый Запад…

«Любопытная интерпретация событий, но лучше разъяснить ситуацию сейчас, чем разруливать последствия потом!»

— Прошу прощения, Ваше Величество, — возразил Ингвар, — но это не так. Северо-запад самоорганизовался без всякой помощи извне. Я сам удивился, но мне намекнули, что на западе империи князья Острожские [113] не забыты.

Это был рискованный ход, но кто не рискует, тот не пьет шампанское.

— Какой титул готова вам предоставить шведская корона? — А вот это был ожидаемый вопрос, в особенности, в контексте слов Бармина.