Саша кивает. Туманно, запутанно… Столько вопросов.

— Ты можешь сказать, чего стоит опасаться?

Муза делает движение головой, поворачивается — и вмиг в купе напротив Саши сидит гадалка с картами в руках.

— Предвижу… Предвижу грядущее. Нежданный подарок может сгубить тебя, Колдунья, а еще вернее подарок, данный чистой душой, сгубит Обесчещенного, пришельца из времени, когда такой дар был бы и вовсе не возможен. Но как дар может стать проклятием, так и враг может стать союзником, сам того не желая. Будущее переменчиво, Колдунья.

Вновь движение, и вновь появляется Муза.

— Скоро твоя остановка. Хочу лишь заметить — в глубинах Отражения обитают как те, кем пугают магов по ночам, и те, кто прожив во тьме разума, ныне переродился, изменившись. Но эта глубина и связывает нас с теми, кто касается Грани. Связывает всех нас и вас. И если знать, кого звать, то зов может и дойти — и до кошмаров, и до спасителей, и до простых Затронутых. Помни об этом, Колдунья и Знахарь. Каждый миг помни.

Дверь открылась, и Муза, вновь обернувшаяся проводником, выскользнула за дверь купе.

А Саша проснулась от детского смеха, словно бы выпутываясь из сна. Как будто от рывка защиты — но защита уцелела. Что-то происходило, совсем рядом. Но что? Саша, еще разбираясь, в чем дело, спрыгнула с полки прямо на пол, босиком, и увидела занятную картину. В проходе около титана стоял Миклош, набирая воду в разноцветную детскую кружку.

Парень, кажется, не видя ее, развернулся и принес кружку к ожидавшему его совсем рядом мальчугану лет семи, сидевшему за столом через три боковых полки от самой Саши. Пацан улыбнулся — и протянул Миклошу здоровенную вафельную конфету. Дар…

Саша рванулась вперед, по грязному полу, так и не обувшись. И в последний момент успела ударить Миклоша по руке, неловко запинаясь и едва не роняя парня на пол.

— Ты что творишь?

— Идем. Прости, малыш, дяде нельзя такие конфеты, ему будет плохо.

— Извините, — буркнул ребенок и положил конфету на стол к кружке.

Саша бросила взор на пацана — чисто. На взрослых рядом — чисто. Во всем Отражении — ничего кроме того, что было ночью.

Дыхание сбилось. Сердце стучало в груди, а с рук в любой момент готовы были сорваться заклинания. В утренней тишине большая часть вагона тихо спала. Даже ребенок, кажется, просил Миклоша добыть воды просто потому, что его собственная семья еще не проснулась. И слышанный смех, кажется, разбудил вовсе одну Сашу.

Тихая и мирная картина.

Но она могла поклясться, что в тот миг, когда ребенок достал конфету, что-то изменилось в Отражении. Словно натянулась какая-то струна, натянулась — но не лопнула, сейчас разглаживаясь.

— Ты чего творишь? — повторил Миклош, садясь на свое место и разглядывая Сашу во все глаза.

— Ничего ни от кого не бери. Пожалуйста.

— Саша… В чем дело?

— Я пока не знаю. Просто… не принимая никаких подарков. Мне… В общем, поверь. Я говорила с той, что дала мне амулет и она предупредила, что мы идем в логово к кукловоду.

Говоря это, Саша рассматривала Отражение, пытаясь найти малейшие изменения в нем.

— Говорила? Мне казалось под утро, что что-то… было рядом с тобой. Но это не было сознанием человека, я бы узнал. Я все-таки хоть что-то могу ощутить, пусть и из-под амулета.

— Нет, не было. Это долгая история. Но она не враг. Я надеюсь.

Миклош вздыхает.

— Тени… Я мало что знаю о них. И насколько им можно верить. Но я буду осторожен. Обещаю.

— Хорошо. Может, я дую на воду. Но просто ничего не бери в руки от незнакомцев. Знаю, звучит глупо, но все же.

— Ладно. Не переживай, — Миклош говорит явно успокаивающим тоном. И переводит тему: — Я, кстати, понял, как правильно заваривать то, что теперь продают как чай. Показать?

— Да.

Надо чем-то занять — и себя, и Миклоша. Пока разум Саши прочесывает весь вагон в поисках того, что натянуло струну.

Почти перед самым выходом она это, наконец, находит. У ребенка, которому Миклош приносил воду, есть занятная игрушка. Пластиковый Бехолдер, монстр из «Подземелий и Драконов». И Саша уверена, что один из его глаз каким-то странным образом следит за всем вокруг. Каким-то собственным, не виденным никогда Сашей, образом.

Жаль только что замечает это она уже на перроне, после того как сжимающий игрушечное чудовище ребенок пропадает из виду в толпе.

— Что-то нашла? — от Миклоша не укрылась ее настороженность.

— Да, но… — Саша обшарила Отражение. Пусто. Слишком много людей вокруг, слишком много отпечатков, эмоций. Много всего. — Кажется, да. Но мальчик ушел.

— Что на дороге встали? — крупный мужчина едва не столкнул Сашу своим чемоданом, направляясь к выходу с вокзала.

— И правда — чего? Ладно, идем гостиницу искать.