Боже… Откуда он всё это знает…

Марина..!

Когда успела?

Сжимаю челюсть до скрипа зубов. Ну зачем, Марин? Зачем? Надеюсь, хотя бы скрыла, что отец он. Ведь Лекс не хочет от меня малыша! Рано или поздно прикажет избавиться.

— О-о-о… Так она ещё и про личную жизнь наболтала?…

— Заткнись! Я сказал, не перебивай! Не забывай, где ты находишься. Про Женю забываешь раз и навсегда, если не хочешь оказаться в инвалидной коляске! Она развелась. Вычеркнула, плюнула на тебя! Сейчас она моя женщина. Сечёшь, что это значит? — словно зверь, рычит Алекс. Старается сдержаться, но не очень хорошо получается. Миша ещё не в курсе с кем дело имеет, — Явно ты не просто так примчался… Квартиры у неё нет. И работы с сегодняшнего дня не будет. Так что, получить тебе нечего. Свободен. Можешь идти.

— Как это — квартиры нет? — слишком громко говорит бывший.

— Не ори, твою мать! Я так и знал! Из-за денег. Держи! Позвонишь на этот номер вечером, расплатимся!

Я отстраняюсь от двери, взяв стул ставлю его возле кровати и сажусь. Алекс даст ему денег? Это неправильно. Я не допущу этого! Миша никакого права на мою квартиру не имел! Она была моя.

Слышу какие-то протесты бывшего. Затем тяжёлые шаги и звук закрывшейся двери. Поднимаясь на ноги, смотрю на Гордеева. Он не отводит глаз с моей мамы.

— Что он сказал? — спрашиваю, приближаясь к нему. Он поворачивает меня к себе спиной и обнимает за талию. Опускает подбородок на плечо и тихо, с хрипотцой в голосе шепчет на ухо:

— Не строй из себя дурочку, Жень, — говорит он. Его горячее дыхание щекочет и обжигает кожу, одновременно. Он знает, что я подслушивала. — Твой бывший из-за квартиры пришёл… Которой нет.

— Я догодалась. Ты собираешься давать ему деньги? — шепчу, гладя на его руки, сжимающие мою талию.

— Конечно, нет. Нужно научиться их зарабатывать и пахать днём и ночью. А сейчас, нам нужно идти. Чуть позже будет операция. Больше нас сюда не впустят, да и не нужно. Через недельку увидишь маму, — целует мочку уха, играя языком. По коже рассыпаются мурашки, меня бросает в дрожь от желания.

— Она единственная, кто у меня есть, Лекс. — тихо произношу, слегка поворачивая голову в его сторону. Он накрывает мои губы своими, от чего стон вырывается с моего горла.

— Ч-ш-ш, я знаю. Пойдём уже. Нам пора. Дома поговорим, — слегка прикусывает нижнюю губу и отпускает меня с неба на землю.

Поцеловав маму напоследок, выхожу из палаты. Алекс ведёт себя странно. Я не понимаю — хорошо это или нет. Он ласково говорит каждое слово, нет той грубости, которая была сегодня утром. Да, сейчас его поведение бесспорно нравится больше.

Едем домой в полной тишине. Гордеев не отпускает мою руку ни на минуту, а иногда поглаживает мое бедро, поднимаясь снизу вверх. Была бы сейчас ночь, он давно бы остановил в тихом месте и взял бы меня прямо в машине. Несмотря на его действия, я чувствую как он напряжён и взволнован.

Алекс открывает дверь квартиры и впускает меня. Я снова чувствую себя хозяйкой этого дома, наполненный запахом любимого человека.

— Жень, я переоденусь. Вспотел. А потом на работу. Приготовь что-нибудь вкусное, хорошо? Поужинаем вместе, и… Я жутко хочу тебя, — страстно целует в губы, прижимая к себе.

Он отпускает меня и идёт в комнату. А я в ванную, чтобы помыть руки с дороги и начать готовить. Всё настроение портится при виде рубашки с красным пятном, висящей на вешалке. Да и почему я, собственно говоря, должна обижаться? У него есть невеста и он даже не скрывает этого. Прикрываю глаза, чувствуя, как слёзы наворачиваются на глаза. Хочется спрятаться в углу комнаты и поплакать сколько влезет. До хрипоты.

— Жень, я ушёл, — где-то издалека раздаётся голос Алекса. Мне нечего ответить, да и не хочу. Сглатываю раз за разом стоявший в горле ком. Не проходит. — Жень, ты чего?

Он подходит вплотную и смотрит внимательно в глаза. Проследив за моим взглядом, говорит:

— Это не то, что ты себе напридумала. Как бы смешно не было… Жень, — он поднял мой подбородок вверх пальцами и обхватил щёки руками, дабы не смогла отвернуться. — У меня после тебя не было женщин. Я… Когда-то засыпал с одной, просыпался со второй. И даже совесть не мучила. А сейчас… всё иначе. Просто поверь мне. Вернусь — отвечу на все твои вопросы, хорошо?

Словно Алекса подменили, честное слово. Нет того наглого, бесчувственного мужчины. Я не понимаю в чём причина и что с ним происходит.

— Хорошо, — сглотнув, прижимаясь к нему и опускаю голову ему на грудь. Слышу бешеный стук его сердца, словно он разволновался.

— Только… Сегодня на работу не пойдёшь. И это не приказ и не указание. Просто просьба. Приду и съем тебя до последнего кусочка. Договорились, малыш?

Как правильно понять женщин? Какая она? Что хочет от мужчины?

Женька…

Хрупкая. В то же время сильная.