— Теперь ты свободна. — Он говорит тихо, а у меня в ушах словно барабаны гремят.
— Спасибо, что помог мне, — слова благодарности приходится вырывать из груди.
— Будь счастлива теперь. — Он смотрит, не сводя глаз. Внимательно, будто опасается услышать ненужные нам сейчас фразы. Красивый, любимый и уже чужой.
— Обязательно. Буду.
Это был не брак. Контракт на год. По нему он спасал доставшуюся мне в наследство компанию от разорения. А я изображала его жену.
Простая роль. Никаких обязательств. Никакой близости. Самым сложным было не выдать себя — спрятать от него свои чувства и не надеяться на взаимность. Когда любишь одного человека с самого детства, это несложно. Гораздо сложнее потом собрать себя из кусочков и попробовать жить без него.
Пролог
Никита
Глаза слипались. Вместо того чтобы здороваться с гостями, хотелось послать их к черту и уйти в свою спальню. Мне было просто необходимо поспать хотя бы пару часов… и не в кресле самолета, а в кровати.
Последний перелет полностью выбил из колеи. Спина ныла как у древнего старика. Голова рассказывалась, будто к вискам приставили двух трудолюбивых дятлов. А приветствия и поздравления пролетали мимо ушей.
Худшего именинника и придумать было сложно. Вероятно, с моей ролью успешно справился бы какой-нибудь пластиковый манекен. Главное — улыбка пошире и поглубже декольте на платье мой спутницы.
Кристина все же зря затеяла этот праздник. Не отмечал уже много лет и сейчас обошелся бы. В конце концов, тридцать семь — не юбилей. «Но другой повод для праздника тебе нравился еще меньше!» — тут же поспешил взбодрить внутренний голос.
О том, какой «другой повод» даже сейчас я старался не думать. Свой лимит походов в ЗАГС я уже исчерпал. Фраза про третий раз, который якобы на счастье, точно была не про меня. Но Кристина удивительным образом умела слушать то, что ей нравится, и мгновенно забывать всю остальную информацию.
— Ник, продержись еще хотя бы пару часов. Ну, хоть час!
Женская ладонь сжала мою, а между красивых бровей пролегла складочка. Пожалуй, даже кот из Шрека не способен был бить на жалость так профессионально.
— А что, остался еще какой-то несчастный, который не успел меня поздравить?
От количества гостей перед глазами уже рябило, но я все же попытался найти какое-нибудь новое лицо.
— Праздник только начался…
Кристина нервно поправила дорогое колье, поджала свои пухлые губы. Аккуратно, вероятно опасаясь за макияж. Мелочь. Никогда не обращал на это внимания, но сейчас почему-то вызвала раздражение. Усталость, похоже, брала надо мной верх.
— Скажи прямо, мы кого ждем? — Я с трудом подавил зевок.
— Мы… — Крылья носа встрепенулись.
— Очередной меценат или будущий политик? — Мне резко стало скучно.
Догадка, откуда у Кристины такая безумная тяга ко всякого рода благотворителям и чиновникам у меня имелась. Но разделять эту любовь я не собирался. В прошлом всех этих деятелей уже хватило с лихвой. А возвращаться в прошлое…
Додумать свою мысль я не успел.
— Ой, они приехали пораньше! — Женская ладонь резко легла на мой локоть и крепко сжала. Сама Кристина тоже вытянулась в струнку.
— Кто?
Я неспешно перевел взгляд с ладони на холл собственного дома. Устало моргнул. А потом замер будто статуя.
— Фурнье! Основатель самого крупного французского фонда помощи детям, — затараторила Кристина, еще сильнее повисая на моей руке. — У него здесь какие-то дела и нужна была помощь юриста. Я посоветовала тебя. Прости. Знаю, что это больше не твой профиль, но ему так нужна была грамотная консультация, что я…
Она все говорила и говорила. О детях, деньгах и проектах. А я, не сводя глаз, смотрел на женщину, которую держал под руку мой новый гость. Красивую до странной боли за грудиной. И знакомую до маленькой родинки под грудью.
Уж она-то не боялась кусать губы и не обвешивалась бриллиантами. К своим двадцати семи она сама стала настоящим бриллиантом. Редким, ни капли не похожим на ту одинокую девочку, которую я встретил пятнадцать лет назад, или на девушку, которую когда-то согласился спасти и сделал своей женой.
Глава 1
Пятнадцать лет назад
Лера
— Стой. Не бойся. Она не кусается!
Мужской голос звучал твердо и уверенно, но я все равно ничего не могла с собой поделать. Всего в метре от меня жутко скалилась и рычала овчарка охраны, а холодная кирпичная стена за спиной не давала ни шанса на побег.
— Не смотри ей в глаза, если не можешь справиться со страхом, — мужской голос звучал все громче. Наверное, говоривший был уже совсем рядом, метрах в четырех или пяти. Мизерное расстояние. Только, к своему стыду, я даже посмотреть на него не могла. Взгляд был намертво прикован к разинутой пасти, и тело окаменело.
— Очнись, малышка! Я постараюсь сейчас ухватить ее за ошейник, но ты должна мне помочь. Хоть на несколько секунд отвернись.
Чья-то тень легла на носки моих туфель. И пес зарычал громче. Он словно предупреждал, что уже не отвечает за себя, и нам всем конец.
— Собаки хорошо чувствуют страх. Он их нервирует, — будто опытный переговорщик, продолжил успокаивать незнакомец. — А когда они нервничают, то кусают.
Теперь тень достигла края стены.
— Так собаки защищают от того, кого считают опасным.