До парадной двери здания было всего три метра, но как же тяжко оказалось их пробегать, растерявшим все силы от страха людям.

В помещении царила духота и влажность. Пол только недавно намыли. Он ещё толком не обсох.

За зарешечённой стойкой не обычный дежурный стоял. На нём была одета чёрная зековская роба, зубы почернели и сгнили от чифиря, а лицо источало похоть, при взгляде на женщин.

— Вперёд блять! Не тормозить! — Подталкивал пленников человек с автоматом. У него был снят противогаз. И лучше бы он этого не делал. Лицо у зека, больше походило на пересохший фрукт, покрытый наколками, чем на часть людской физиологии.

— Эй, Шустрый, открывай! Я к Клыку гостей навёл! — Крикнул зек.

Некий шустрый, высоченный, пузатый зек, открыл дверь с надписью: «Начальник колонии». Под этой надписью, имя явно не оригинальное, написанное фломастером: «Клык».

«Гостей» втолкнули в кабинет. Там сразу стало тесно, а через пару секунд ещё и душно.

За столом начальника, посиживал наименее подходящий на эту должность человек: пожилой, в тюремной робе, худой, в наколках с ног до головы. Рукава у робы засучены, пуговицы расстёгнуты, волосатая грудь и впалый живот, голые. Каждая наколка старая, начавшая выцветать. Ну и как последний штришок, фуражка на лысеющей башке.

— Кто это Квас? — Спросил авторитет.

— Беженцы и вояки в придачу. Мы их М-8 поймали, когда к Вологде ехали. — Сказал главарь автоматчиков. — Шмотья у них как видишь, прорва, плюс волыны.

Авторитет осмотрел пленных.

— Главный кто? — Спросил он.

— Тот вон, из вояк. Постарше который. Он только по-нашему нихуя не понимает.

— И как же мне с ним говорить прикажете?

— Этот черножопик его язык знает. — Автоматчик подтолкнул Рустама.

— Знаешь, значит, да?

Рустам кивнул.

— Хорошо. Тогда переводи. Вы теперь, наша собственность. Хотите жрать, спать, жыть, отрабатывайте. Будете филонить, ёбнем и за ограду бросим. А щас, сдать мобилы, и сумки.

Зеки ждать не стали, когда пленники добровольно вещички отдадут. Сами всё из рук вырвали и в карманах порылись. Телефоны, часы, да другую мелочь, на стол побросали. Сумки раскрыли и высыпали их содержимое на пол.

У Марка и его сына, было всего понемногу. Вещи эти уместились в одну единственную сумку.

Ксенины запасы на удивление, выделялись, большим числом банок свиной тушёнки и лекарств.

Зеки разглядывали обновки, истекали слюной от одного вида консервов.

Клык рылся в кучке телефонов, колечек, часов и другой мелочёвки.

— Славный улов мужики. Славный. Отдаю вам вон ту солдафонку на ночь за это.

Девушку в форме, схватили. Она так просто не далась. Врезала одной скотине в зубы, но в следующую секунду получила удар прикладом в живот.

Друзья девушки пытались отогнать от неё зеков, кулаками махались.

Прогремел выстрел. У всех присутствующих зазвенело в ушах.

Авторитет положил ПМ на стол. Труп молодого солдата, свалился замертво под ноги друзей.

Люди закричали, отбежали от трупа.

— С недавних пор, здесь подобное не приветствуется. Ещё раз увижу такое не подчинение, неделю жрать… — Клыка что-то прервало. Мелодия. Попса какая-то. Здесь не привычная, не подходящая, лишняя.

Смартфон в цветастом чехле, растолкал другие вибрацией, показал себя. На фоне размытой фотографии семейства Васильевых, красовалась надпись: «Звонит: Папуля».

— Это чей? — Спросил Авторитет, взяв телефон в руки. — Чей блять я спрашиваю?! — Повторил Клык, не услышав ответа.

Арина медленно подняла руку, и Вадим резко её опустил.

— Ну что ж, сейчас поговорим с папулей. — Авторитет принял звонок. — Алё папуля, привет, как житуха? Хе-хе-хе…

Прозвучали слова в трубке. Не добрые слова.

— Ты не огрызайся сучара! У меня дочурка твоя, так что.… Ну, знаю, и чё…. Ты?.. Так, всех по камерам. Мужиков отдельно, баб отдельно. А эту, ко мне. — Костистый палец указал на Арину.

Зеки пошли к ней. Вадим встал у них на пути и получил по морде, в живот. Позвоночник ударился об стену, а левая щека приняла ещё удар.

Васильев упал на пол, обессиленный. Остальных из помещения выперли, а его напоследок под жопу коленкам выбросили.

Арина там осталась. Один на один с теми мразями.

Вадим пытался сопротивляться, рваться к жене, орать. Приклады окончательно выбили дурь из буйного мужа.