– Ты мог бы потом сказать, – тихо сказал Пашка. Теперь его накрыла досада от того, что столько дней он переживал, мучился по поводу, которого вообще не было. Глупо, тупо.

– Не мог, – отрезал Костя. – Потом я уже злился. Понимаю, что не на что было, но та драка и потом… Блять, не хочу об этом вспоминать, Паш, честно. Давай не будем, а?

– Угу, – кивнул Пашка.

Они еще немного посидели на берегу. Солнце начинало припекать, отсвечивало яркими зайчиками на воде. Пашка разулся, сунул ноги в прохладную воду. Костя сидел рядом, слегка касаясь плечом, молчал. Каждый обдумывал что-то свое, но теперь многое казалось таким глупым, пустым. Столько времени они потратили на несуществующую вражду, столько моментов было упущено.

– Паш, прости меня, а? – Костя боднул Короткова плечом.

– Проехали. – отмахнулся Пашка, улыбаясь. Теперь было приятно осознавать, что его друг не предавал его. Поцелуй он за предательство не посчитал, тем более потом уже и сам прекрасно знал, что его тогда еще любовь довольно бодро скакала из кровати в кровать. Но все равно осадочек оставался.

– Так может не будет больше желаний? Зачем они нам нужны, если мы и так можем все наладить?

– Струсил? – Пашка ехидно усмехнулся.

– Ну…, – замялся Костя. – Я уже боюсь представить, что ты дальше придумаешь!

– О, поверь, я уж придумаю, – засмеялся Пашка. – Но уверяю, будет весело. По крайней мере, мне точно будет.

– Ты изверг!

– Есть немного.

Вернувшись в дом, каждый отправился по своим делам. Пашка умчался в душ, потому что утром не сходил, а Костя отправился помогать готовить обед. На террасу вытащили большой стол, девчонки уже нарезали салаты, пацаны мариновали мясо. Костя быстро был прибран к делу.

Пашка стоял под горячей водой, думал над открывшимися ему фактами. Конечно, Костя мог и по-другому как-то провести свою работу по сохранению репутации друга, но, стоило признать, ничего другого он бы сделать не смог. Пашка помнил себя в то время, он бы ни за что не поверил словам Кости, потому что был по уши влюблен. И, наверное, та ситуация, в какой-то степени, себя оправдала. Было до жути жаль потраченных лет, но что сделано, то сделано, прошлого уже не вернуть.

Вдруг в спину ударил холодный воздух, а потом Пашка почувствовал на своих плечах чьи-то руки. Хотел было заорать, но тут же услышал шепот в ухо.

– Не ори, это я.

– Ты что тут делаешь, ебалай? – Пашка двинул локтем, ожидая попасть по животу Кости, но промахнулся.

– Просто. Зашел в комнату, тебя нет. Слышу шум из ванной, ну и решил вспомнить молодость.

– Какую нахрен молодость! – плевался Пашка, вода попадала в нос и рот, поэтому ругаться с Титовым было затруднительно.

– Ну, когда мы вместе в бане купались, и в ванной.

– В бане мы купались в деревне у бабушки, а в ванной – когда нам было по три года! Совсем сдурел уже?

– Да ладно тебе, не нуди! Могли бы и в душе вместе купаться. Экономить воду надо!

– Придурок!

Костя ржал над ним, но руки с плеч не убирал, даже слегка разминал разомлевшие от горячей воды мышцы. Пашка прикрыл глаза и промычал что-то сквозь стиснутые губы, откидывая голову на плечи Титову. Приятные поглаживания сменились на более ощутимые. Ладони спустились по плечам, сминали руки, а потом внезапно оказались поперек живота и притянули к груди Титова. Пашка охнул, ощутив спиной каменный торс и горячее дыхание на шее.

Конец ознакомительного фрагмента.