— Нет! — Должно быть, вскрикнула слишком громко, от чего он вздрогнул даже, — я здесь не останусь, мне нужно домой, — мотаю головой если вдруг начнет уговаривать, — не останусь!

— Тиши, тише, — подняв руки вверх, сдаваясь, и подойдя ближе. — Хорошо, ты не останешься здесь, я отвезу тебя, только успокойся. Я бы и сам, на твоем месте, не смог остаться здесь еще на одну ночь.

— Спасибо, — тяжело дыша, выдохнула.

— Не за что, — улыбнулся заботливый брюнет. — Сможешь встать?

— Смогу, — медленно начала опускать ноги со скрипучей кровати на пол, опираясь на здоровую руку. Настигнув пола и встав крепко на ноги, посмотрела на него, будто ожидала похвалы.

— Отлично, — улыбнувшись в ответ, подставил свой локоть, чтобы я ухватилась за него. — Прошу.

Подхватила его за руку, и мы, не торопясь покинули больницу. Он отвез меня до дома. Отчего мне стало неловко настолько, что даже взглянуть на него не решалась. Сколько же возни со мной.

Трель звонка, казалось, взорвет и без того больную голову. Кто пришел так рано? От этого противного звука боль отдает сначала в голову, а затем в больную руку. С горем пополам поднимаюсь с дивана, который не расправляла, и направляюсь в прихожую открывать дверь. Щелкнув замком и открыв входную дверь, вижу стоящую на площадке напарницу.

— О, привет, — потираю здоровой рукой глаза. Спать хочу ужасно.

— Привет, дорогая, как твоя рука, не слишком серьезный порез? — проходя в квартиру и закрывая дверь на замок, спросила подруга. Откуда ей все известно? Я ведь даже не успела ей ничего рассказать. Кто-то в баре доложил, до меня доходит.

— Нормально, вроде, — пока иду на кухню, сложно сдержать зевоту.

— Я продукты купила и принесла твою посуду, — идет следом. — Что будешь, молочную кашу или яичницу? — спросила Ксения, ставя пакеты на стол.

— Ненавижу молочную кашу, — морщусь в ответ и беру чайник. Включив холодную воду, наполняю его, включаю плиту и ставлю кипятиться.

— Это Васька рассказал тебе, что я порезалась? — кряхтя, сажусь за стол и вопросительно смотрю на подругу, которая раскладывает продукты в холодильник.

— Не он.

— А кто тогда?

— А ты как думаешь? — Не поворачиваясь, спросила таким тоном будто и так ясно от кого узнала о ночном происшествии.

— Без понятия. Разве что этот незнакомец. — точно, он. Наблюдаю, как напарница шарит по ящикам и что-то ищет. — Что потеряла?

— Сковороду для яичницы.

— У меня нет сковороды. Из посуды только ковшик и кастрюля, что ты принесла. Кстати, спасибо. Вот в ней и жарь.

— Боже, — вздохнула подруга, — как все запущенно. Так что за незнакомец?

— Не знаю, — пожимаю плечами. — Он сделал заказ, а когда я потянулась за бутылками, одна выскользнула и разбилась, порезав мне руку.

— Хм, дай угадаю, — загадочно сказала Ксения и повернулась, ее задумчивый взгляд устремился к потолок. — Высокий брюнет?

— Ага.

— Хмурый такой. Кажется, был одет в белую футболку и голубые джинсы? — улыбается во весь рот.

— Ты его знаешь? — хмурюсь, ничего не понимая.

— Эх. — Вздохнула Ксения так, будто я была совсем безнадежна в попытке угадать кто он. — Это Владислав Андреевич, босс наш, — девушка внимательно наблюдает за моей реакцией, предвкушая. — Это он мне сказал, что ты порезалась; попросил тебя подменить, потому что повезет тебя к врачу.

Надо же. Сам директор. Вот растяпа-то! Молчу. Перевариваю информацию и проклинаю себя последними словами.

— Да, да, — Должно быть она прочитала по моему лицу, что налажала по полной и новость потрясла меня. Ксения отвернулась и начала взбивать яйца в миске.

— Жесть какая, — наконец прорезался мой голос. — Так вот почему он спрашивал новенькая ли я, и прошел спокойно к служебному выходу и с Васей, как старый знакомый общался. Пф… Какая же я дура! — Тру рукой лоб, не понимая, как я не могла сложить дважды два.

— Нормально все. Он, кстати, разрешил тебе две недели отдохнуть и освободил от работы, пока рука не заживет. А мне, между прочим, придется работать в паре с этой козой Ленкой.

— Серьезно? Две недели? С последующим увольнением значит, — бормочу, все еще не веря в случившееся.

— С чего ты взяла, что тебя уволят? — развернулась подруга.

— А зачем нужен бармен, у которого все из рук валится? Я настолько безнадежна, что не удивлюсь его решению.

— Саша, что за паника? Все будет нормально, успокойся, — думает, что подбодрила меня.

— Ну я хоть сказала ему спасибо.

— Ты его сотрудница, получившая производственную травму. Это его долг — помочь тебе. Думаю, ему это было не трудно. Он еще должен выписать тебе компенсацию, — смеясь, успокаивала подруга.