– Ваш чай, Егор Дмитриевич, – слышу позади изменившийся голос Катерины. Вместо обычного елейно слащавого ядовито холодный.

Я ее точно уволю! И в характеристике напишу, что имеет способность заходить к шефу не вовремя.

Варя отталкивает меня от себя, отходит в сторону. Щеки ее пылают жаром, а в глазах лихорадка.

Катерина с каменным выражением лица проходит в кабинет, ставит поднос с кружками на край стола.

– Спасибо, Катя.

– Что–то еще нужно? – в голосе лед.

– Нет. Можешь идти. И да, меня ни для кого нет, у меня важная встреча.

Фыркнув, секретарь уходит, резко закрыв за собой дверь.

– Продолжим? – вкрадчиво обращаюсь к «супруге».

– Сумасшедший!

Закрывая тыльной стороной ладошек пылающие щеки, Варя, не глядя на меня, огибает стол с другой стороны, идет к сыну, протягивает к нему руки:

– Солнышко, нам пора, давай одеваться? Гулять пойдем?

Ее голос такой ласковый, а улыбка, обращенная к сыну, такая нежная, что я всем сердцем завидую мальцу – он может видеть и слышать эту красавицу круглосуточно. Егорка улыбается и смешно подпрыгивает на попе – готов идти с мамкой куда угодно.

– А как же чай? – ищу причину задержать гостей.

– Егор… Дмитриевич, ваша секрету… секретарь, думаю, и так все увидела и поверила в наш спектакль. К тому же я не уверена, что в моей кружке нет пургена или цианистого калия.

– Варь, ты обиделась?

Сдуваюсь, чувствуя, что перегнул с поцелуями. Но, черт возьми, это было круто! Даже не то, что Катерина разозлилась, а то, что я впервые за долгое время почувствовал себя живым рядом с женщиной, которая мне нравится. По–настоящему нравится.

"Жена" между тем ловко одевает мальчугана, улыбаясь ему и подмигивая в процессе.

– Я не обиделась. Но больше в ваших играх участвовать не буду, уж извините.

Егорка полностью одет и готов уходить. Варя берет его на руки.

На меня не смотрит. Совсем.

– Варь. Варюша, – преграждаю ей путь. Ловлю взгляд и тут же его теряю. – Ты все–таки обиделась. Что мне сделать, чтобы искупить свою вину? Может, в кафе сходим? Мороженое поедим. Сто лет никуда не ходил и лет двести не ел мороженое. Я угощаю.

– Егор Дмитриевич…

– Просто Егор.

– Егор, я думаю, не стоит больше нам изображать семью. Давайте оставим все, как было до этой встречи. Ваша Катя красивая девушка и вы ей небезразличны. Зря вы так с ней.

– Ты тоже красивая. Очень.

Варя снова краснеет, смущается. Неужели ей не говорят комплименты?

– Вам просто нужно быть с ней честным и все объяснить, а не разыгрывать впредь подобный цирк. Извините, но на кафе или что другое я не соглашусь. Я замужем.

А вот это неприятно. Я успел забыть о наличии мужа.

– Простите, нам пора идти.

Варя пытается обойти меня.

– Я провожу. Давай помогу, – протягиваю руки к мальчику. Он вдруг отвечает лучезарной улыбкой из–под пустышки, радостно взвизгивает и тянется ко мне.

– Предатель, – шепчет ему Варвара. – Аккуратнее. Вот так, – мамочка помогает мне взять малыша удобно и надежно. Теперь я знаю, как держать карапуза, а ему явно нравится кататься на руках у дядьки. Наверное, из–за моего высокого роста обзор для ребенка лучше.

Варя открывает нам дверь. Мы молча проходим мимо Катерины.

– Егор Дмитриевич, вы вернетесь? – слышу в спину.

– Конечно, Катерина.

Идем через офис. Замечаю косые взгляды сотрудников. Кто–то кивает на нас, привлекая внимание коллеги. И если Варя смущается под прицелом нескольких десятков глаз, то мне роль семейного человека даже нравится.

Возле лифта Варя пытается забрать Егорку, но я не даю. Хочу проводить своих гостей до выхода.

В пустом лифте стоим по разным углам. Девчонка на меня не смотрит, ей как будто неловко рядом со мной, а я не отвожу от нее глаз. Красивая.

– Варя, мне правда понравилась наша игра. А Егор прирожденный актер. Надо будет отдать его в театральный кружок, когда подрастет. Как ты на это смотришь?

– Одобряю, – отшучивается девушка.

Мы все еще играем. Просто так, не на зрителя. Выходим из лифта, идем через холл к стоянке Егоркиного транспорта.

– Варюша, если тебе что–то нужно будет, ты всегда можешь обратиться ко мне. Теперь ты знаешь, где меня найти помимо парка. И записываться не нужно. Ты же моя жена.

– Ненастоящая жена. Но все равно спасибо.