В груди забурлила кипучая смесь из эмоций.

— Император об этом знает? — Спросил я самое главное.

Учитель усмехнулся.

— Да даже если и так. Он ведь ничего не решает. Конфигурация сил в стране нарушена уже давно. И сейчас… сейчас подгадали идеальный момент. Никто из влиятельных родов не вступится. Все, кто остались — только этого и ждут.

В голове тут же возникло соображение по этому поводу. Не осталось родов, что выступили бы против? Но… таким родом, например, был род Боголюбских. То есть мой. И… Бог его знает, сколько ещё таких же родов, настроенных против японцев, было отправлено в небытие.

Я поделился своими мыслями с учителем.

— Ты прав. Это очень похоже на правду. Но не слишком ли поздно мы это осознали?

Амвросий принёс зелёный чай в маленьких кружечках и встал рядом с нами, опершись на трость.

— Сядете? — Предложил я старику.

— Спасибо. У меня геморрой.

Действительно. Но могли ли мы вообще это осознать? Ведь когда пропадал очередной клан, никто вокруг об этом и не догадывался.

Расклад становился совершенно понятен. Не понятно одно — что делать? Это я и спросил у учителя.

— Мы с Амвросием не смогли найти рационального решения.

— Это так. — Зачем-то подтвердил старик.

— Но у нас осталось иррациональное… — Добавил учитель.

— Мм…?

— Речь идёт о тебе, Александр.

Ну да. Вот до чего должен дойти мир, что самому учителю только и остаётся, что надеяться на Шрека?

В какой-то момент мы ВСЕ свернули не туда…

— Значит, оставляем всё как есть, и следуем… «откровению…?»

— Амвросий считает, что оно появилось не зря. Что у этого есть священная миссия.

— Всё так. — Подтвердил Амвросий. — Возможно, это начало зарождения новой религии. Мы сейчас будто христиане в начале первого тысячелетия…

— Даже не буду спрашивать, кто в данном случае новый мессия…

— Понимаю, всё это звучит смешно… — Амвросий постучал пальцами по трости. — Но, посудите сами, Александр. Все нынешние мировые религии — безнадёжно устарели. Окончательный удар по ним нанесло падение метеорита девятьсот пятого и появление магии. Ни одна из конфессий этого не предсказала.

Я посмотрел на учителя, и тот слегка улыбнулся. Я понял, что он тоже достаточно скептично относится к сказанному Амвросием, но… в то же время, учитель не видит другого выхода.

Какое тут место рационализму, если мощный враг готовится к вторжению, в то время как внутри политических элит тотальное предательство и неспособность противиться наступающей угрозе. И ни у кого из нас нет рычагов воздействия на власть. Или… пока что нет.

— Учитель, а что вы узнали по поводу самозваного директора?

— Амвросий, а где наша книга мёртвых?

— Книга мёртвых…? — Насторожился я.

— Это мы её так называем. В оригинале звучит иначе.

— Вот. — Амвросий сходил в другую комнату и принёс оттуда пухлый фолиант. Положил его на стол перед нами.

Учитель склонился над книгой, раскрыл обложку, и, смочив сухие пальцы слюной, стал листать страницы.

— Нашёл. — Учитель надел очки, лежавшие на столе, и присмотрелся к рисунку в книге. — Да, это оно. — Повернул книгу в мою сторону.

На ветхой странице довольно схематично была изображена фигура человекоподобного чудовища. Длиннотелое, когтистое, бледное. В нём хорошо угадывались черты нашего директора.

— Неужели…это он?

— Сомнений больше нет.

Вокруг рисунка было написано что-то на непонятном языке.

— Что тут сказано?

Амвросий подал голос.

— Вы же уже знаете о скверне?

— Да, слыхал.

— Так вот раньше, ещё задолго до… задолго до всего… существовали те… можно назвать это определённой расой существ. Так вот эти существа поддерживали свою жизнь только от скверны. Соответственно, когда скверна пропала, исчезли и они…

— И директор — один из них?

— Скорее всего, единственный, кто остался жив. Либо же… он один из первых, кто воскрес после нового всплеска. И второй вариант — худший.

— Но что могут эти существа? В чём их опасность для нас?

— Они опасны не для нас. Они опасны для человечества в целом…

— Ух. Даже так…

— Попробуем упростить. Представим, Александр, что вы… питаетесь одними лишь… имбирными пряниками. Без них — вы умрёте. С ними — ваша сила растёт с каждым днём. Возникает вопрос: что вы будете делать, если этих пряников на планете — ужасно мало.