— Ой, — раздаётся в зале и следом слышится грохот.

Отрываемся друг от друга, я перевожу свой взгляд к источнику шума. Уборщица в то же мгновение исчезает из дверного проёма, замечаю валяющееся на полу ведро и швабру. Перевожу свой взгляд на девчонку подо мной, встречаясь с поплывшим взглядом Амины. Зрачки расширены, радужку её зелёных глаз почти не видно, губы припухли от поцелуев и стали ярко красного цвета. Она смотрит на меня затаив дыхание, до сих пор сжимая своими маленькими кулачками ворот моей футболки.

— Казаков, ты тяжёлый, может слезешь с меня? — придя в себя шепчет она и упирается ладонями мне в грудь.

Встаю на ноги и протягиваю ей руку, помогая подняться.

— Подвезти? Или ты на машине? — спрашиваю, не отпуская её руки.

— Ага, почти на машине, — отвечает она и быстро спрыгивает с ринга.

Что!? Стою в непонимание какое-то время, а потом до меня доходит. Эта ненормальная приехала на моте! Размашистыми шагами догоняю её у дверей женской раздевалки и развернув за плечи, прижимаю к стене.

— Если ты сейчас скажешь, что приехала на своей железяке….

— То?! — она приподнимает правую бровь и дерзко улыбается, глядя мне в глаза.

— Не провоцируй, Амина. Ты недавно попала в аварию и села снова на мотоцикл! Ты хоть…

— Понимаю, — перебивает она. — Я контролирую свое движение на дороге, а также придерживаюсь пословице. Волков бояться в лес не ходить.

Она смотрит на мои руки, которые до сих пор удерживают её и ухмыльнувшись переводит взгляд обратно на меня.

— Я могу пойти в душ?

Отпускаю её и резко развернувшись, иду в мужскую раздевалку. Быстро принимаю душ, чтобы успеть перехватить её на выходе и довезти до дома.

Но моим планам не суждено было сбыться, когда я выхожу на крыльцо клуба, то вижу отъезжающую Амину, на своём зелёном мотоцикле.

— Зараза! — ругаюсь себе под нос и иду к машине.

Глава 17. Амина

Тот поцелуй в клубе, напрочь лишил меня сна, всю ноченьку я как школьница после первого свидания, пялилась в потолок и касалась пальцами своих губ.

То что я нравлюсь Руслану, это понятно и к бабке гадалке не нужно ходить. И то что он первый перешёл эту черту между нами, тоже очень важно. Но значит ли это, что он готов к новым отношениям?

Весь следующий день, в своей голове я прокручивала варианты своего дальнейшего поведения с Казаковым. Он как на зло молчал, не писал и не звонил, доводя тем самым меня до трясучки.

Помощь пришла откуда не ждали, а точнее мне позвонил Халиф и сообщил, что завтра будет в Питере. Они оказывается договорились с Русланом, о том, что мой братец поможет ему в последнюю неделю тренировок перед боем.

И вот бы хоть один из них, заранее, хоть словом обмолвился! Партизаны!

Ну, может оно и к лучшему, не буду мелькать у него перед глазами, глядишь соскучиться. Да, да, вот такая я коварная дама.

Халиф на отрез отказался пожить эту неделю у меня и поселился в гостинице. В день его приезда, вечером собрались на ужин у моей мамы. Она была рада его видеть и по этому поводу накрыла полный стол.

— Если ты так будешь его встречать, то я начну ревновать, — говорю с улыбкой, смотря на маму, а потом на брата.

— Не говори ерунды, Халиф не частый гость в моем доме, когда ещё в следующий раз увидимся. А тебя я почти каждый день вижу или слышу. — отмахнулась моя мама, подкладывая в его тарелку горячее.

— Не ревнуй, — толкнул меня своей ногой под столом Халиф.

— Не подавись, — от всей души улыбнулась я ему.

— Амина! — пригрозила мне мама.

Через четыре дня, после застолья у мамы Халиф позвал меня на ужин в ресторан, а ещё он так же позвал на него и Руслана.

— Привет, — я немного замялась, подойдя к их столику.

— Привет, — широкая улыбка тут же расплылась на лице Казакова.

Он осмотрел меня с головы до ног, а у меня в это время было чёткое ощущение, что я стою перед ним абсолютно голая. Уж очень цепко его взгляд останавливался на моей груди и бёдрах.

— Ты садись, мы уже сделали заказ, — Халиф отодвинул для меня стул.

Нам принесли еду и вроде бы за непринуждённой беседой мы здорово провели вечер. Но вот с первого взгляда можно было сказать, что Казакову он дался не очень легко, впрочем как и мне. В те моменты, когда наши с ним взгляды пересекались, мы оба замирали на какое-то время. Его взгляд блуждал по моему лицу, глаза горели диким интересом. Когда он опускал его ниже уровня шеи, то тогда мне становилось не по себе, лицо горело, а телу было до одури жарко.