Шрифт:
– Так я, собственно, по этому поводу и звоню. Не станет он уже никем и по земле ходить не будет.
Адамов тут же вытянулся, заняв стойку.
– Ну, рассказывай.
– Убили недавно сынка его.
– Как это? Говори толком!
– Да так, повздорил с учительницей, она его и грохнула.
Адамов помотал головой, мозг тут же начал анализировать услышанное.
– Погоди. Учительница? Это случайно не Загородняя?.. М-м-м, как ее… Анна Васильевна.
– Она самая. Посадили ее, говорят, дали пятнашку.
– Говорят! Дали! – раздраженно передразнил прокурор. – Я ее засадил, я и высудил пятнадцать лет.
– Да ладно, – усомнился Зарецкий.
– А ты все еще во мне сомневаешься? – рассердился Адамов неизвестно на кого, вероятно на себя. Самойлов – отец убитого? Как же он так оплошал?
– Да нет, я в другом сомневаюсь.
– В чем же? – сердито буркнул прокурор.
– Понимаете, она же всего лишь училка… Я почему-то не поверил, ну и покопался в ее биографии. Вот и решил срочненько вам позвонить. Не сходится у меня кое-что. Кажется мне, дело нечисто.
– Не поверил, говоришь? Не сходится? – задумчиво произнес Алексей, потирая ноющий висок. Вот и у него кое-что не сходилось, но он придушил сомнения, и на профессиональное чутье забил, все равно добился максимального срока. – Твою мать… Ладно, Кира, все понял, кинь мне информацию на почту, я посмотрю. А поговорим после.
Алексей вернулся, сел за стол и уставился в погасший монитор. Ошибся? Напортачил. Дело не изучил. Как же так? А как он не заметил фамилии Самойлова в деле? А парень-то какой молодец! Вот что значит непредвзятый, свежий взгляд.
Ошибаться и ставить свои решения под сомнение он не привык, а потому, тут же набрал номер секретаря.
– Лиля, срочно принесите мне дело Загородней.
– Так я это… Алексей Сергеевич, я его в архив уже сдала.
– Что? – вскипел прокурор, тут же поднялся и, выскочив в приемную, подлетел к столу секретаря. – Лиля, ну когда вы все успеваете?! – прорычал он, упершись кулаками в стол.
– Извините, – вжала секретарша голову в плечи, – но вы же сами сказали, что все, закрыто дело.
– Так. Срочно заберите из архива дело Загородней. Срочно!
– Хорошо, – подскочила секретарша. – Сейчас сбегаю, только вряд ли отдадут. Теперь запрос нужен… Официальный.
– А-а-а! Ну хорошо, хорошо! Сегодня напишу. Я сейчас в суд, потом вернусь, и… А Пашков не звонил? У него в компьютере наверняка есть все данные по делу. Куда он пропал, черт его побери?!
– В понедельник возвращается.
– Ну хоть одна хорошая новость! – рявкнул прокурор и скрылся в кабинете.
***
Судебное заседание затянулось, и Адамов из суда поехал прямиком домой. Бессонная ночь сказывалась, усталость навалилась, он дремал, сидя в старом кресле, и прокручивал в мыслях все, что узнал сегодня. Только поздно вечером вспомнил, что сегодня практически ничего не ел.
Устало поднявшись, пошел на кухню, открыл дверцу холодильника, где по обыкновению повесилась мышь, и тут вспомнил! Надя! Глянув на часы, Адамов ругнулся. Полдесятого. Поздно.
– Надежда, прости, я в суде был…
В трубке раздались короткие гудки.
Алексей снова выругался, но на душе почему-то стало легче. Ладно. Завтра… Нет, в понедельник. Он обязательно спустится в канцелярию и скажет ей, что… А что надо сказать? Что говорят в таких случаях? Надя, прости, мы не подходим друг другу? Или Надя, я тебя не достоин, тебе нужен кто-то подобрей, поласковей? Глупости какие! Надо у Пашкова будет спросить…
На этот раз он провалился в сон, едва коснулся головой подушки. То ли причину своей бессонницы нашел, то ли накопился недосып. Мозг что-то пытался анализировать, планировать, хотелось срочно вскочить и куда-то бежать, но организм распорядился иначе. Ладно, утром, все утром…
***
Все выходные Алексей занимался самобичеванием, мыслями о том, что чувствует Самойлов, потеряв сына, и анализом информации, которую прислал Зарецкий.
– Так-так, почитаем… – бубнил про себя прокурор, читая письмо. – Анна Васильевна Загородняя, тридцать пять лет, педагог со стажем… Ну, это мы знаем, это неинтересно… А, вот! Живет с матерью-пенсионеркой, не замужем, детей нет. А нет, тоже не то… В гимназию устроилась через знакомую, бывшую однокурсницу, Любовь Никоненко… Педагогический институт окончила с отличием, в прежней школе была на хорошем счету, вела благотворительные факультативные уроки для малоимущих детей, на общественных началах организовывала экскурсии, любит детей, дети ее тоже. Та-а-а-к… Уволилась из-за болезни матери, перешла в гимназию, где зарплата вдвое выше. И это неинтересно.