А меня, как жаром обдало, и всё тело покрылось липким потом. Тело сковывал страх. Осознание того, что в доме кроме нас никого нет, и он может сделать со мной всё, что угодно, током прошлось по всему телу. Дыхание сбилось и стало нечем дышать. Я словно рыба на суши, пыталась поймать ртом воздух. А этого мерзавца это лишь забавляло. Он всё ещё стоял рядом, но руки убрал. Видимо побоялся, что я грохнусь в обморок.

– Не зачем так переживать, Карамелька, и не нужно меня бояться – он провёл рукой по моей щеке, а я вздрогнула. Оттолкнула его руку и пользуясь моментом, что он больше не держит меня в капкане своих рук, сорвалась в свою комнату и закрылась на замок.

В эту ночь я так и не смогла уснуть. Всё время прислушивалась к шагам в коридоре. Боялась, что отчим придёт за тем, что хотел. Но на моё счастье этого не случилось. А утром вернулась мама.

Я хотела сразу ей обо всём рассказать, но увидев её, сидящей на коленях отчима и страстно целующей его, поняла, что не смогу разрушить её счастье. Понимаю, что глупо, но я пять лет смотрела, как она увядает, и только встретив Михаила Юрьевича, она снова расцвела.

С этого дня я решила во чтобы то не стало уехать из родительского дома. А главное, что с этого момента я перестала есть карамельки. Скажите смешно и глупо, но при мысли об этой сладости, я сразу вспоминаю глаза отчима, жадно пожирающие меня, и тошнота подходит к горлу.

В моей голове созрел план, о котором в первый же вечер я рассказала маме. Я сказала, что хочу подавать документы в столичный институт, что там для меня открываются новые перспективы на хорошее образование, а в дальнейшем и хорошую профессию.

Мама меня сразу поддержала, а вот отчим промолчал. Лишь каждый раз одаривал меня презрительным взглядом. Да и плевать.

На следующий день я разослала документы во все институты столицы. Но так и не дождалась приглашения. И мне пришлось подавать документы в единственный университет нашего маленького городка. Мама очень расстроилась, Михаил Юрьевич снова стал улыбаться и даже иногда мне подмигивать.

Я уже смирилась со своей участью, но вчера в нашем доме раздался телефонный звонок.

– Здравствуйте, могу я услышать Полякову Алису Анатольевну? – говорила девушка почти механически голосом.

– Я Вас слушаю – где-то внутри что-то оборвалось. Шестое чувство подсказывало, что это непростой звонок.

– Алиса Анатольевна, Вас беспокоят из деканата МГУ, спешу сообщить Вам, что из-за сбоя информационной системы, произошла ошибка. От лица всего руководительского состава приношу извинения и хочу пригласить Вас в наш университет для получения высшего образования.

– То есть меня приняли? – я никак не могла в это поверить, мне казалось, что это чья-то злая шутка.

– Да.

– Но ведь почти месяц прошёл – на дворе был конец сентября, и я уже успешно проходила обучение в своём городе.

– К сожалению, проблему заметили только вчера, но Вы можете приступить к учёбе сейчас. Показатели у Вас хорошие, думаю, проблем не будет. Так что скажите?

– Я согласна.

– Отлично. Когда Вас ждать?

– Я завтра приеду – я должна использовать этот шанс и как можно скорее уехать отсюда.

– Хорошо. Тогда ждём Вас завтра. До свидания.

Бросила трубку и побежала в зал.

– Что-то случилось? – спросила мама, увидев мой растерянный вид.

Я быстро пересказала ей весь разговор.

– Я знала, что ты сможешь – подскочила мама и заключила меня в свои объятия – Давай скорее собираться.

Первым делом поехали на автовокзал и купили билет на сегодня на последний автобус. Конечно, придётся ехать всю ночь, но это лучше, чем видеть отчима и влюблённую в него маму.

Затем проехались по магазинам. Кое-что прикупили мне из одежды. Я, конечно, была против, но мама сказала, что столичному институту нужно соответствовать.

Приехав домой, стала собирать чемодан и уже к восьми вечера была готова. Хотела ехать на такси, но мама заверила, что необходимо дождаться Михаила Юрьевича, он отвезёт. Мама была уверена, что отчим захочет лично поздравить меня с поступлением. Сомневаюсь. И как же я была права.

Дождавшись мужа, мама рассказала обо всех событиях сегодняшнего дня, и хоть отчим виду не подал, но я видела ярость в его глазах. Он, молча, погрузил мои вещи в багажник. Мама села рядом с ним, а я прошмыгнула на заднее сидение.

Всю дорогу я ловила его взгляд полный ненависти в зеркале заднего вида. Но сейчас мне было всё равно.

На вокзале мама очень долго меня обнимала. Плакала, просила звонить каждый день и отпустила лишь тогда, когда водитель объявил об отправлении.

Не дождавшись слов от отчима, прыгнула в автобус и заняла своё место. Двери закрылись и автобус тронулся. Лишь тогда я смогла спокойно вздохнуть. Этот автобус увозил меня к моей новой жизни.