– = – Ой, пап, оставь свой менторский тон! Ты мне совсем не рад? Ты не волнуйся, я скоро уеду, не буду мешать вашему медовому месяцу, только, я смотрю, для Танюшки мед какой-то суррогатный получается, она тут помирает от тоски!

– Это она тебя уполномочила мне сказать? – нехорошо прищурился Никита.

– Ничего подобного, я говорю то, что думаю! И вообще, она при этой старухе даже кофе пить стеснялась… целыми днями где-то таскается, чтобы дома не сидеть. Ей же тут заняться нечем, а ты сидишь за машинкой и знать ничего не хочешь. Эта старуха в тебя небось влюблена…

– Боже, что ты несешь! Таня, а ты почему молчишь?

– Потому что Саша уже все сказала… Это правда…

Знаешь, может, мне лучше с Сашей в Москву поехать, поискать какую-нибудь работу…

– Ты что же, отказываешься возвращаться в дом Трауте?

– Нет, с тобой я там еще могу… – испугалась я. Я так была счастлива его видеть, сидеть с ним рядом, что все остальное показалось сущей чепухой.

– Да, девки, с вами не соскучишься! Но сказать по правде, я страшно рад, что вы подружились. Это такая приятная неожиданность! По-моему, за это надо выпить, как вы считаете?

– Я слышу речь не мальчика, но мужа! – засмеялась Сашка.

Мы еще долго сидели в ресторане, и было так хорошо, так весело, но Сашка идти в дом Трауте отказалась наотрез.

– Зачем? Переночую в гостинице, а завтра, самое позднее послезавтра уеду в Москву!

– Вечно ты что-то выдумываешь! Но дело твое! Ты уже взрослая. Только имей в виду, что Таню-то я заберу!

– Да уж понятно! Ничего, утром ты работать сядешь, а Танюшка ко мне прибежит!

Возвращались мы домой поздно.

– Ты скучала по мне?

– Еще как! А ты?

– Ужасно! Даже вообразить не мог, до какой степени привязался к тебе, как ты постоянно мне нужна.

– Твой друг уехал?

– Уехал! Семь лет был в отказе, но наконец свершилось! Их, конечно, потерзали на таможне, но, говорят, все уже немножко мягче… Между прочим, я не терял времени даром. Нашел дачу на лето. А может, и зимой там жить будем. Две комнаты, веранда, удобства в доме, чудный участок, тебе понравится. Есть еще новости, но пока из суеверия говорить не хочу.

– Никита, тебе не стыдно?

– Танюха, наберись терпения!

– Тогда зачем вообще говорил, молчал бы лучше.

Теперь я буду мучиться. Новость хоть хорошая?

– Если получится, то да.

– А когда ты узнаешь?

– Как узнаю, сразу скажу!

Чрауте Карловна при виде меня как-то противно ухмыльнулась:

– С возвращением!

Я пробормотала «Добрый вечер!» и поспешила наверх. Но когда мы легли и Никита накинулся на меня с поцелуями, я вся сжалась.

– Что с тобой? В чем дело? – встревожился он.

– Я не могу…

– Почему?

– Мне кажется, она… слушает… Не могу, мне неприятно!

– Танюха, что за ерунда! Ну перестань, я так соскучился, так рвался к тебе, а ты выдумываешь какие-то глупости! При чем тут старуха? Она небось уже пятый сон видит. И вообще, она внизу, а мы тут. Ну хватит капризничать.

– Никита, я не могу! Мне кажется, она тут, за дверью…

– Что за чушь!

Он вскочил, натянул трусы и вышел.

– Трауте Карловна, что вы здесь делаете? – донеслось до меня.

– Извините, Никита, мне надо было взять вещи из шкафа. Я вас разбудила? Прошу меня извинить!

Он вернулся весь красный от злости.

– С ума сойти! Ты была права! Черт побери, в самом деле… Кто бы мог подумать! Фу, какая мерзость… завтра же уедем!

– Ой, правда? Какое счастье!

И мы действительно уехали! Забрали Сашку и очень весело доехали до Москвы практически без остановок, так как Сашка умела водить машину и меняла Никиту. Он хоть и ворчал, но все-таки пускал ее за руль. Когда мы въехали в Москву, он спросил:

– Сашка, куда тебя отвезти?

– К вам! Хочу посмотреть, как вы устроились!

– На полчаса, не больше! Мне работать надо! Я же все бросил…

– Мне и четверти часа хватит, не волнуйся, папа!

Я вообще-то хотела с тобой поговорить, ну да ладно…

– Так почему до сих пор не говорила?

– Папа, ты дашь согласие, если я выйду замуж за иностранца?

– Что за дикая формулировка? Разве тебе нужно мое согласие хоть на что-нибудь?

– Вообще-то нет, но в данном случае нужна официальная бумага, что ты не возражаешь, если я уеду на пмж.